– Пассажиров можно взять, если есть попутный груз. Кто-то возит уголь в Нью-Портсмут, а это обязательно через Куинстон. Они могут прихватить и пассажиров. Но тоже не всегда.
– Олаф, осьминожий выпердыш, ты чего там застрял? – донеслось из открытой двери. – А ну неси свою ленивую задницу сюда. Картошка сама не почистится.
Юношу будто сдуло ветром. Я постоял с минуту в одиночестве, размышляя, как среди стоящих у пирсов кораблей, определить те, что возят уголь. Не придумав ничего умнее, чем искать по чёрным угольным бортам, решил сперва позвонить в отель, узнать, нет ли новостей.
Телефон был только у начальника порта, но позвонить меня так и не пустили. Я провел в кабинете не меньше десяти минут, пытаясь выпросить хоть один звонок, и всё это время люди входили и выходили, решали какие-то вопросы, договаривались и что-то оплачивали. В конце концов, я махнул рукой и вышел из кабинета. Следом за мной, отдуваясь выскочил худой человек средних лет с типичной шкиперской бородкой.
– Эй, мистер, – позвал он. Я обернулся.
– Если хотите позвонить, сходите на пост. Орденцы просят всего один экю.
Я хлопнул себя ладонью по лбу и побежал на орденский КПП, туда, где регистрируют прибытие и отбытие пассажиров.
Новая Земля. Федеральный округ Новый Израиль. Зион. 25 год 2 месяц 22 число. 18:10
Мозес сидел у себя в кабинете и барабанил пальцами по столешнице. Плечи его были напряжены, на лице висела недовольная гримаса. Время от времени он ворошил и перечитывал бумаги, стопкой лежавшие на чёрной кожаной папке, бил кулаком по столу и вновь погружался в неприятные размышления. Перед ним, невиданное дело, стояла бутылка Новомосковской водки. Правда, закрытая.
Этот ирландский придурок снова завалил простейшее дело. А вместо оправдания только и сказал, что его, оказывается, споили русские. Да кого подобное вообще волнует!? Никто не заставлял этого рыжего ублюдка пить. Ему лишь надо было предложить Сухову то, что тот и так хочет – долететь до Куинстона. Но самолёт привёз одного курьера, а О’Лири, видите ли, прислал телеграмму. Телеграмму! Бандервильду не нужны телеграммы, ему необходим этот чёртов русский. И сейчас, вместо того, чтобы спокойно закончить работу, сдать Сухова шефу и расслабиться, Мозес вынужден изыскивать способы исправить то, что натворил проклятый алкоголик. Он взял чистый лист бумаги, вынул из нижнего ящика стола книгу с надписью: «Теоретическая механика» на обложке, долго что-то писал, перелистывая книгу и выбирая слова с разных страниц, иногда зачёркивая или исправляя написанное, наконец, отложил ручку и нажал кнопку селектора.
