Российское же стремление к "открытости" силовых структур есть не что иное, как изощрённый мазохизм недалёких чиновников. В стране ведущей боевые действия на собственной территории, имеющей обширные регионы охваченные сепаратистскими движениями, с предельно коррумпированными и ослабленными спецслужбами такая "открытость" сродни суициду. Чиновники, видимо хотят облегчить всякого рода боевикам поиск объектов для очередной атаки, а заодно помочь им с "пиаром" собственных военных успехов.
Видимо, господину Иванову на фоне полного убожества и бессилия собственной пресс-службы, не дают спать спокойно лавры чеченского сепаратистского "Кавказ-Центра", вот он и решил открыть у себя в Минобороны его филиал…
КТО ЕСТЬ ХУ? ЦЗИНЬТАО...
Олег Щукин
Олег Щукин
КТО ЕСТЬ ХУ? ЦЗИНЬТАО...
Визит председателя КНР в Москву накануне очередного заседания Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Астане и саммита "Большой восьмерки" в гольф-отеле Gleneagles под Эдинбургом столь же неслучайна, как и последовавшая буквально следом за ней встреча российского президента с лидерами Германии и Франции в Светлогорске (Калининградская область).
В этом году к "Большой восьмерке" присоединятся представители Китая, Индии, Бразилии, ЮАР и Мексики. То есть G8 будет трансформироваться в G13 (знаковое число, согласитесь), тем самым приобретая статус расширенного варианта клуба постоянных членов Совета Безопасности ООН. А это способно коренным образом изменить расстановку сил как внутри "Большой восьмерки", так и в ООН, и на международной арене в целом.
Нынешние "сепаратные переговоры" Путина с Ху Цзиньтао увенчались принятием совместной российско-китайской Декларации "О международном порядке в ХХI веке", что по форме несомненно является ответом на претензии Америки установить "однополюсную демократию" во всем мире. О том же говорит заявление о совместных военных учениях, назначенных "на конец лета".
Скрытое содержание прошедших переговоров, впрочем, достаточно далеко от банального антиглобализма и антиамериканизма. Политика есть политика. Призрак российско-китайского союза грозит материализоваться всякий раз, когда Москве или Пекину предстоит сложный участок "дорожной карты" в отношениях с Вашингтоном. Однако после прохождения нужного участка он, как и положено добропорядочному призраку, молчаливо развеивается, оставляя в "сухом остатке" то, что в реальности нужно сторонам друг от друга: Китаю — военные технологии и сырье, особенно энергоносители, России — доброжелательный нейтралитет на восточных границах.
