По мнению генерал-майора Вилькицкого, мнению, основанном на личном десятилетнем опыте и основательном изучении этого предмета, вопрос о свободном переходе через Берингов пролив в Тихий океан представляется в таком виде". Здесь далее адмирал Верховский пишет о том, что меньше изучен путь протяжением в 900 миль вокруг берегов полуострова Таймыр. Адмирал ссылается на офицеров экспедиции Толля, Коломейцева, Колчака и Матисена, которые характеризуют путь вокруг Таймыра, изобилующий множеством островов, носящих характер шхер с плесами, бухтами и с природными, очищенными ото льда стоянками. Там же адмирал Верховский пишет: "Эти офицеры, и подобные им, составляющие счастье Русского государства и Морского ведомства, не сомневаются, что указанные средства окупятся скоро". И там же: "Можно утверждать, с вероятностью почти в 100%, что через два года (…) русские отряды и эскадры боевых кораблей будут ежегодно делать переходы Ледовитым океаном во Владивосток, переплывая скорее и с меньшими расходами 400 миль, чем теплыми водами 12 000 миль. Для открытия Россией этого короткого морского пути ничего кроме знаний не требуется, а эти хотя бы небольшие, но положительные знания можно приобрести только путем практического исследования, для чего необходимо снарядить экспедицию. Все дело в решимости начать.
Такие речи в устах ответственных адмиралов после Цусимы звучат, как победная песнь. Никогда после Великой Северной русские военные моряки не работали с такой удесятеренной пассионарной энергией. За год они теперь делали то, что умещалось в десять лет. А за последние десять лет, перед 1917 годом, военные моряки прошли, считай, почти столетний путь в сравнении с XIX веком.
Когда-то Карл фон Клаузевиц имел мудрость и мужество заявить, что разгром Пруссии Наполеоном под Йеной "было подарком судьбы". Пруссия не сникла, но преобразилась и заработала с неслыханной энергией над укреплением Пруссии и ее Вооруженных Сил. В русском военном флоте нашлись силы, которые, несмотря на горечь Цусимы, восприняли ее, как исторический вызов России, на который она даст достойный ответ и создаст первый в мире флот. Офицеры, о которых писал Верховский, "составляющие счастье Русского государства", стали со времен Великой Северной экспедиции ведомые иеромонахами ледовыми лоцманами Святой Руси. По мнению одного из ледовых лоцманов Руси Александра Колчака, автора солидной монографии "Лед Карского и Сибирского морей", которую цитируют по всему миру, арктический пак занимает основную площадь полярного бассейна. "Под термином арктический пак, — пишет Колчак, — я подразумеваю многолетний, большей частью набивного образования лед, в преобладающей форме полей, т.е. площадей, границу которых с корабля определить нельзя". Колчак первый описал трехтысячеверстную "Великую сибирскую полынью", таинственную и волнующую. Именно эта полынья когда-то остановила собачьи упряжки лейтенанта Анжу. По мнению Колчака, Сибирская великая полынья располагается на границе развитого берегового припая и области арктического пака, расположенной вблизи Новосибирских островов. Полынья может иметь большую или меньшую ширину и длину, а временами даже исчезать вовсе, когда окраина пака продвигается вплотную к береговому припаю, пишет В.В. Синюков в книге "Колчак".
