Нужно ли, полезно ли доискиваться ответов на такие вопросы? Нужно и полезно во многих отношениях. Сейчас я назову некоторые из таких надобностей и польз: на деле их много больше.
Начнем с самого возвышенного и, на первый взгляд, наименее практического. В человеке живет глубокое, естественное, вечное стремление узнавать и добиваться понимания. Великий исследователь человеческой психики И. П. Павлов доказал: потребность познавать — такое же природное свойство человека, как потребность есть, пить, дышать, двигаться, работать… Лишать человека познания нового нельзя совершенно так же, как нельзя лишать его пищи, питья, воздуха или свободы: он захиреет и погибнет без любого из этих условий жизни.
А этимология, как всякая другая наука, удовлетворяет естественное влечение человеческого ума к познанию истины.
Нужно ли долго доказывать? Неужели вам лично не покажется интересным узнать хотя бы, что каждому из нас знакомое и такое не больно-то уж почтенное слово баловство в языке наших далеких предков имело значение «лекарство», «лечение»… Это не удивительно: слово «балий» значило тогда «врач»…
«Балия никто не требовал к себе ни при каком недуге…» — с восторгом вспоминает о прекрасных прошлых временах одна старинная книга. Даже в наши дни еще попадается кое-где старая фамилия Балиевы; мало кто сразу скажет вам, что она означает то же, что Докторовы или Лекаревы…
Да, некогда «баловать» значило «лечить». Навряд ли наши современные «баловство» и «баловать» произошли прямо и непосредственно от своих древних тезок, но этимологическая связь между ними несомненна. Да что удивляться: когда человек и в древности заболевал, за ним волей-неволей начинали ухаживать, ему по мере возможности старались угождать, не раздражать, прощать его капризы и причуды. Словом, его баловали, как балуют и сейчас: и лечили и мирволили ему…
Вы спросите: это хорошо, но как же и откуда же возникло не наше современное, а то, древнее слово «баловать»? И это «балий»? Откуда оно?
Его происхождение очень похоже на происхождение другого близкого по смыслу слова — врач. Пусть не обижаются те доктора медицины, которым случайно попадется в руки эта моя книга, но ведь «врач» — это «тот, кто врет», так же как «рвач» — «тот, кто рвет» и «ткач» — «кто ткет». Вот только «врать» в языке наших предков вовсе не обязательно значило «лгать», «говорить неправду». Оно часто означало просто «говорить», «болтать».
Когда в пушкинском «Утопленнике» отец кричит детям, принесшим ему страшную новость: «Врите, врите, бесенята!» — он употребляет слово «врать» в нашем современном смысле: «лгите еще!» А вот когда в «Капитанской дочке» отец Герасим говорит жене: «Не все-то ври, что знаешь!» — здесь «врать» вовсе не имеет смысла говорения неправды. Тут это просто «болтать», «бормотать».
