Поэтому либерализм в современном его понимании — учение, бьющее по интересам самой же личности. В частности, в рамках нового либерализма невозможно объяснить, чем вредно преступное поведение. И поэтому новые либералы, включая и так называемых правозащитников, довольно систематически защищают и поощряют преступное поведение. Вот и в данном случае они объявляют преступлением любую попытку пресечь преступление. Это одно из неизбежных следствий либеральной веры, и я могу только сожалеть о том, что столь заметная часть людей, действительно руководствующаяся изначально здравыми и благородными побуждениями, под действием этой веры превращает свои побуждения в полную противоположность.
Теперь что касается конкретно цыганского посёлка. Замечу, что его населяют так называемые котляры, то есть осёдлые, а не кочевые цыгане. Так их прозвали, потому что долго время их основной работой было лужение, то есть покрытие защитным слоем олова медных котлов. Но и сейчас они традиционно любят разнообразные ремёсла, связанные с металлом. В советское время эти ремёсла давали им вполне достаточно средств для жизни, чтобы не нарушать закон. Но присущая кочевым народам традиция воспринимать осёдлые народы как подножный корм, к сожалению, в значительной степени сохранилась даже у той части цыганства, которая отказалась от кочевого образа жизни. Поэтому для них попытки врезаться в газовую трубу по своему усмотрению и не платить за газ — к сожалению, поведение психологически естественное, что их, конечно, не оправдывает. И мне очень жаль, что они остаются склонны к антиобщественному поведению даже через века жизни в обществе, но это происходит именно потому, что цыгане сохранили кочевую традицию и не воспринимают себя как часть единого общества. Это проблема, которую надо решать. В советское время её старались решить, включая тех же котляров во всё более сложные формы общественного разделения труда. Но в постсоветское время во главу угла поставлен не труд, не производство, а разнообразные способы получения прибыли. И на этом фоне традиции кочевых народов, в том числе и цыган, становятся вполне естественными.
Кстати, должен заметить, что у нас уже сформировался слой так называемых эффективных менеджеров, ведущих себя точь‑в‑точь как кочевники. Они приходят на какое-нибудь новое место работы, принимают решения, выглядящие, на первый взгляд, выгодными, но в отдалённой перспективе дающие катастрофически разрушительные результаты, после чего, когда выгода уже видна и можно с неё что-то получить, а катастрофические последствия ещё не видны, переходят на новое место работы. Так же кочевники приходят на пастбища со свежей травой, а когда скот эту траву выест, переходят на следующую. И это ещё одна из причин того, почему наши правозащитники защищают подобные антиобщественные формы поведения. Потому что финансируют их деятельность в основном всё те же "эффективные менеджеры", которые хотят создать у всего общества иллюзию приемлемости "кочевнического" образа действий.
