Дон проследил каждый отросточек, каждую паранойяльную идейку вплоть до жалкого конца: выдуманные древние руны, идиотское Копье Судьбы, утерянная арийская родина на краю земли, Ультима Туле. И наконец, сама свастика – символ Солнца и культа Митраса
[19], который немецкие романтики безосновательно отнесли к арийской расе и еще более безосновательно – к германской.
С каждым разоблаченным мифом драконы детства пугали его все меньше. Нельзя сказать, чтобы он совсем избавился от детских страхов, но теперь он мог их хоть как-то контролировать. Все это смехотворно, почему он должен бояться? Оказалось, что даже Гитлер не особенно верил в эти теории. Дон помнил цитату наизусть, как, впрочем, и все цитаты – дословно.
Зачем нам показывать всему миру, что мы, немцы, не имеем древней истории? Неужели недостаточно, что, пока римляне строили огромные и красивые дома, наши предки все еще жили в землянках? Гиммлер теперь раскапывает эти землянки и прыгает от восторга, найдя черепок глиняного горшка или каменный топор. Единственное, что мы доказываем, – что мы кидали копья с каменными наконечниками и сидели на корточках у костров, в то время как Греция и Рим достигли вершин цивилизации.
Лучше бы нам помалкивать, а Гиммлер трещит без умолку – ему хочется привлечь внимание. Сегодняшние римляне обхохочутся, глядя на его находки.
В дальнейшем Дон проанализировал мифы о руне «зиг», волчьем крюке, солнечном кресте, эсэсовских кольцах с черепами. Он занимался обществом Туле, загадочной личностью Карла Марии Вилигута… и, наконец, легендой о «черном солнце», изображенном на хрустальной тарелке из нижнего ящика бабушкиного комода.
Под конец Дон доказал, что все нацистские символы либо выдуманы, либо использованы неправильно; все это был лишь грандиозный спектакль для зомбированных масс – люди получили уходящую в глубокую древность историю, оправдывающую новую национальную идею: уничтожить всех, кто на нас не похож.
После защиты диссертации, во многом избавившись от своих страхов, Дон продолжил работу. Он отошел от нацизма и занялся критическим анализом вообще всех символов и мифов. Но тут его подстерегала неожиданность.
Поначалу мало кто заметил, что кафедра истории ввела курс древних легенд и мифов. Но слухи понемногу распространялись, и на лекции Дона потоком хлынули одержимые символами и ритуалами психи – мало того что они занимались любимым делом, углубляясь в доисторический оккультизм, им еще за это платили стипендию! О том, что могут нафантазировать эти пропахшие таинственными курениями люди, если узнают про найденный в затопленной шахте ключ в Подземный мир, Дону и думать не хотелось.
