В-третьих, князь занялся до боли банальным и знакомым всем гражданам бывшего СССР самогоноварением. Да, да. Русь в 1360 году еще не познала всех «прелестей» крепких напитков, которые к нам попали только в 1382 с итальянцами. Причем в виде лекарства, некой «живой воды» — «aqua vita». Дима же решил пойти по пути «прогресса», заодно стремясь воспользоваться, фактически дармовым сырьем. То есть, скисшим пивом. Оно-то в отличие от водки и самогонки на Руси было с незапамятных времен, являясь одним из традиционных и повсеместных европейских напитков. Особой популярностью пиво пользовалось в Новгородских землях, но и на Москве его варили. Как несложно догадаться, консервантов и пастеризаций никто к нему не применял. Отчего скисало оно очень быстро. А предугадать спрос на таком коротком плече было не всегда возможно, даже приблизительно, посему скисшее пиво попросту выливали. Травиться им никто не хотел, а стойлового животноводства не было заведено. Вот Дима и решил его скупать по очень низкой цене и пропускать его через двойную перегонку с последующей фильтрацией углем.
В общем — жизнь потихоньку налаживалась, а дела сдвигались. На горизонте даже стали проступать весьма радужные финансовые перспективы. Потому как «Слезу монаха», как князь назвал свою самогонку крепостью под семьдесят градусов, оценили. Пусть не сразу и не все, но митрополит, осознал выгоды от данного предприятия, и поддержал начинание. А за ним и остальные подтянулись.
Однако это была бы сказка, если вот так, на ровном месте все вдруг нормально заработало без каких либо проблем.
Убитый князем боярин, оказывается, вел себя так нагло и задиристо не просто так. У него было изрядно родичей. В том числе и в Твери, где Москву и Московское княжество не привечали. Конкуренты, так сказать. Так что, и звезды, и интересы сошлись, сыграв против князя в, казалось бы, беспроигрышном деле. Сначала от него отъехала часть дружины в ту самую Тверь. И надо отметить — не самая слабая часть, в чешуйчатых панцирях да при добром оружии. А теперь Дмитрию, идущему от дальнего края Посада в Кремль, дорогу преградили незнакомцы. Причем вышли они не только поперек пути, а со всех сторон.
Ясное дело, что князь был не один. С ним всегда присутствовало пятеро дружинников в броне и при мечах. Однако заступивших дорогу было много — человек двадцать-двадцать пять, и заходили они со всех сторон. Молча. Прицениваясь к тому, как бы лучше напасть на мгновенно ощетинившихся мечами дружинников.
