Лето столетия | страница 25



Здание вокзала только строилось, но билеты уже продавались, правда под общзаказ. Айсур соврала, что едет в Москву как представитель казахского животноводства на съезд ударников пятилетки. Товарищ за кассой попросил удостоверение, но она уверенно и чётко ответила по-русски и по-казахски:

– Телеграфируйте Тарусову в Чундже, он подтвердит.

Кассиру было лень что-то телеграфировать, тем более проверять, а делегаты, ещё более экзотические, чем Айсур, в последнее время были не редкость. Поэтому он ей поверил. Взяв по стандартному тарифу советскими рублями, он выписал ей билет до Омска со всеми пересадками и с питанием на вокзалах. Айсур не могла поверить своему счастью. Если все проблемы в её жизни будут решаться так же просто, она добьётся всего, чего только пожелает.

«Люди как курицы, – решила она, – они клюют зерно под ногами, видят только грязь, они даже не могут посмотреть на небо, впрочем, они этого и не хотят, им это и не надо». Айсур уверилась в собственной удаче.

Припекало, жара стояла градусов 40, не меньше. Поезда ходили каждый день, уходили вечером, и всё, что девушке оставалось, – подождать состав, чтобы навсегда покинуть степи. Она искренне опасалась народной милиции, потому что, хотя у неё и были документы, Тару-сов мог телеграфировать в Алма-Ату. Но по какой-то причине этого не произошло. Много позже Айсур пыталась окольными путями узнать, почему никто так и не сообщил о её пропаже. Когда она уже отчаялась узнать правду, страшная тайна открылась ей. Узнав, что его сестра пропала, возмущённый Амарбек обозлился на Дивлетгира и убил его той же ночью. Своих не выдали, Тарусов ничего так и не узнал. Когда Аида поинтересовалась у родственников, где же Айсур, те сообщили, что молодые уехали на север. Аида горевала несколько недель, а после забылась. Жизнь в Чундже пошла своим чередом.

За товариществом

За товариществом Семёнов ходил вдоль луга, машинально обрывая листья и концы веток у придорожных кустов. Мозолистые руки не чувствовали ничего. Он сам не знал, почему был так зол. Вроде бы отдых на даче должен был отвлечь от тех мыслей, что преследовали его в последнее время. Но разговор с Ниточкиными будто вывел его из себя. Каждый из них не хотел ничего плохого, они были хорошими людьми, уверял себя Семёнов, но почему-то душевное беспокойство поглощало всё. Похоже на состояние воздуха перед грозой, внутренний барометр Семёнова предвещал бурю.

– Успокойся. Успокойся, приказываю!