Прославленный диапазоном своих любовей майор Жиляков поставил перед собой задачу: овладеть графиней (хоть какой-нибудь) и добился своего, где-то в Венгрии, не побрезгал, аристократичности ради, старушкой о пятом десятке.
В Софии 17 младших лейтенантов отпраздновали успешное окончание быстропоспешных курсов визитом к царице. У входа во дворец попросили доложить, что группа русских офицеров просит аудиенции. Были приняты и угощены. Вели себя очень прилично. Часа через два усиленный комендантский патруль отвел их в прокуратуру. Трибунал оценил их визит в восемьдесят пять лет тюремного заключения (по пять лет на брата). Благородное поведение на банкете было расценено как смягчающее обстоятельство.
Женщины
После украинского благодушия, после румынского разврата суровая недоступность болгарских женщин поразила наших людей. Почти никто не хвастался победами. Это была единственная страна, где офицеров на гулянье сопровождали очень часто мужчины, почти никогда — женщины. Позже болгары гордились, когда им рассказывали, что русские собираются вернуться в Болгарию за невестами — единственными в мире оставшимися чистыми и нетронутыми.
Случаи насилия вызывали всеобщее возмущение. В Австрии болгарские цифры остались бы незамеченными. В Болгарии австрийские цифры привели бы к всенародному восстанию против нас — несмотря на симпатии и танки.
Мужья оставляли изнасилованных жен, с горечью, скрепя сердце, но все же оставляли.
Как мне болгарский орден выдавали
Это вышло совсем неожиданно — начальство вспомнило мои миссии в Рущуке и Плевне. Так я стал кавалером большой бляхи — красного креста, отчасти напоминающего немецкий железный крест.
Нас собрали в актовом зале Грацкого университета. При виде симпатичных, любезных, даже услужливых физиономий наших генералов я понял, что болгары избавились от многих неприятностей, если бы раздали соответствующую толику крестов до, а не после похода. Мы выстроились в одну шеренгу — от полковника до майора — командиры полков, политработники, штабисты. Я стоял левофланговый. За вручающим генерал-лейтенантом Стойчевым услужливым фоном стояли офицеры нашего и болгарского отдела кадров с заветными коробочками в руках.
Духовой оркестр ударил «Шуми Марица»[72].
Стойчев скакнул к вышедшему из строя полковнику, огласил по-болгарски формулу награждения и одним движением повесил ему орден в петлю кителя. Оказывается, ордена у болгар не на штифтах, а на булавках.
Полковник четко ответил: «Служу Советскому Союзу».
