У женщины была классически удлинённая, грациозная лебединая шея, поддерживавшая идеальной формы головку с длинными волосами, связанными на затылке в хвост, свисавший по спине гостьи чуть ниже её пояса.
Феликс не видел лица визитёрши, но нисколько не сомневался в том, что оно — под стать её телу. На это намекала уже сама поза женщины: демонстративно-агрессивная, атакующая внимание всех всем своим сразу. Поза Богини, сочувственно смотрящей с бессмертных небес на бренную Землю…
…— Вы ко мне?.. — спросил Феликс, уже частично насытив своё жадное зрение, и теперь испытывая сенсорный голод.
Женщина сначала плавно обернулась на голос, а потом и повернулась всем телом.
Заждавшееся этого воображение Феликса было щедро вознаграждено увиденным. С такими, сказочными лицом и формами женщинами, он в своей, уже не короткой жизни, пока ещё не встречался. Всё в ней было собрано Природой и генами её родителей не только красиво и прекрасно, но в Абсолютную Гармонию…
В гостье, несомненно, был намешан десяток разнорасовых кровей: восточные крылатые брови, припухлые, суженные, но большие глаза, губки зовущим бантиком, монгольский овал лица, античный прямой и удлинённый нос, маленькие, прижатые к голове ушки с эффектными серьгами…
Ближе всего по крови ей конкретной явно были индусы.
Шахерезада…
— Именно к вам, Феликс… — сказала женщина сочным оперным контральто, и, украсив свое лицо ещё более обворожительной, чем она сама, улыбкой, не пошла, а подиумным дефиле на бис просто поплыла к Феликсу над полом, покинув несколько огорчённое её предательством окно…
— «Женщина в статике — это зрелище, но женщина в динамике — уже шоу…» — потрясённо подумал Феликс.
— Вы сегодня — первая в моём длинном списке клиенток?.. — спросил он почти высохшим от восхищения языком.
— Нет, я нулевая, внеплановая, и всё такое другое прочее… — сказала женщина, подходя. — Ещё вчера днём я ни о чём подобном даже и не помышляла, а сегодня — уже у вас: ранняя пташка в почти запредельном нетерпении… Заплатив приличные деньги за то, чтобы обойти в очереди всех терпеливых.
Она вдруг прелестно, как и всё остальное в ней, погрустнела.
— Феликс, вчера ко мне на работу пришла моя давняя подруга, с которой мы не виделись последние несколько лет. Пришла не одна, а со своей изумительной двухгодовалой дочуркой…
Я всего пять минут пообщалась с этой живой куколкой, и что-то во мне щёлкнуло, включаясь… Материнский инстинкт, наверное. Я вдруг поняла, что хочу, чтобы во мне жил, и ожидал своего счастливого часа будущий зародыш чего-то подобного…
