Андрей Туполев | страница 19

У каждого человека есть фразы, которые он повторяет чаще других. У Туполева это было сказанное без злобы в голосе, но часто с занятым, серьезным видом – «не приставай». Когда кто‑то пытался показать когти, сопротивляясь воле грозного Главного, он говорил: «У меня тоже плохой характер!»

Ругался Андрей Николаевич не просто гневно, а еще и аргументированно. Например, как‑то, выражая недовольство геодезистом, он показал свои глубокие знания многих моментов, которые, казалось бы, не изучаются конструкторами самолетов. Такой эрудиции он обязан прошлому: в ранней юности Туполев работал уездным землемером, чтобы заработать себе на хлеб.

Можно сказать, что старик разработал свою, туполевскую школу воспитания молодых умов, где не обойтись без строгости, высоких требований и дисциплины. Он был настоящим учителем для своих подчиненных, только знания они черпали не из учебников, а в ходе бесед и дискуссий. Андрей Николаевич никогда не переставал развиваться и развивать. Часто он приглашал в бюро советских ученых. Известные и малоизвестные ученые читали в туполевском КБ занимательные лекции по техническим наукам. Любознательный Андрей Николаевич не пропускал ни одного занятия.

В рабочем кабинете Туполева висел огромный портрет Жуковского, которому он был благодарен всю жизнь. В дни сомнений Андрей Николаевич смотрел на своего учителя и думал, как бы поступил он на его месте. Тогда казалось, что ты не один, что у тебя всегда есть поддержка, опора и мудрый наставник, который верил в тебя в самого начала.

А. Н. Туполев в рабочем кабинете, на стене – портрет Н. Е. Жуковского.

Летчик‑испытатель А. К. Туманский запомнил необычные подходы А. Н. Туполева при работе с людьми:

«Во время испытаний и доводки ТБ‑3 мы поддерживали тесный контакт с создателем этой машины – Андреем Николаевичем Туполевым. Кто не знает в Советском Союзе, да и не только у нас, этого выдающегося авиаконструктора? Но я веду рассказ о 30‑х годах и расскажу поэтому, каким запомнился он мне еще в ту далекую пору. Главным конструктором нашего завода являлся один из его ближайших помощников – А. А. Архангельский, и Андрей Николаевич навещал нас довольно часто. Когда ему указывали на дефекты его самолетов, обнаруженные в процессе испытаний, он не только не обижался, но даже благодарил. Не знаю, кто еще из конструкторов в таком совершенстве изучил производство, как Андрей Николаевич. Он всегда появлялся там, где что‑то не ладилось, где самый процесс производства был организован неправильно. Лодырей и разгильдяев терпеть не мог, отчитывал их так, что даже самые, казалось бы, отпетые подтягивались и выравнивались. В то же время умел и поддержать человека, похвалить за хорошую работу. А если видел, например, что молодой конструктор старается изо всех сил, а получается у него не то, подойдет, посмотрит, расспросит и растолкует ошибку. Делал он это так искусно, что юноше казалось, будто сам ее нашел и исправил».