Так, где тут у нас купля-продажа? А, вот!
И я углубилась в изучение образцов. А ведь еще и заметки госпожи Громовой – на трех листах мелким почерком!
Чем больше я читала, тем больше мне не нравилась суть договора. Оказывается, продавали того самого единорога! Как можно так потребительски относиться к волшебным существам?!
Я вчитывалась в сухие юридические формулировки. Если судить по типовому договору, единорог мог выходить на улицу только в сопровождении хозяина, притом в ошейнике и на поводке! Раз в год хозяину позволялось срезать у единорога кончик рога и четырежды в год – нацедить у бедняги по два стакана крови! А еще на несчастную легенду накладывалось обязательство спариваться (слово-то какое!) с другим единорогом, подобранным хозяином. А дальше приводился порядок раздела потомства!
Как будто о кошечке какой-нибудь!
Это было так нелепо, так несправедливо!
Я захлопнула сборник и решительно направилась к чулану…
Единорог был волшебен: белоснежное тело, шелковистая грива, нежное сияние, окутывающее его пуховой шалью…
Я решительно распахнула дверь пошире и скомандовала:
– Выходи! Давай быстрее, пока они не видят!
– Куда это еще? – лениво поинтересовался единорог, даже не думая вставать, и хлестнул хвостом, отгоняя наглую муху.
Пахло от него совсем не волшебно, обычным навозом и шерстью.
– Как куда? – опешила я. – На свободу!
Единорог посмотрел на меня как на идиотку.
– А что я там забыл, на этой твоей свободе?
– Как что?! – растерялась я. – Свободу!
– Ага, – фыркнул он. – А еще равенство и братство. Ты что, решила, что меня насильно продают?
– Ну а как еще могут продавать?! Ты же не вещь!
– И правда решила, – констатировало сказочное животное, потягиваясь. – Ты откуда такая наивная взялась? А впрочем, ладно. Девочка, ты где в наше время видела свободного единорога?
– Я вообще-то не местная, – смутилась я. – Единорогов никогда не видела. Ну, до сегодня.
– А, тогда понятно, – хмыкнул он. – Да стоит мне появиться на улице без ошейника и хозяина, как меня мгновенно кто-нибудь прибьет. Ты хоть знаешь, сколько стоят мои рог, кровь и шкура?! А хозяин обо мне заботится!
Я слушала и не могла поверить. Его продают в рабство, а он совсем не против!
– Но… Но так же нельзя!
Единорог посмотрел на меня с жалостью, как на неизлечимо больную.
– Ты бы хоть договор полностью прочла! Он же трехсторонний, и моя подпись там тоже будет стоять. Ну что я, дурак отказываться? Хозяин меня должен кормить, построить отдельный вольер, защищать от браконьеров… В общем, мне прекрасно живется, – он фыркнул, – в неволе!
