Но я всего лишь собиралась сказать Россу, что, должно быть, тяжело быть таким невыносимым человеком.
— Тебя это тоже касается, — когда Эйден оборачивается через плечо, обращаясь к брату, его взгляд становится холодным.
Темноволосый Картер хмыкает и скрещивает руки.
— Но это ничего не меняет, Эйден, ты же понимаешь? — говорит он. — Твоя… бывшая девушка, — его голос искажается от того дерьма, которым он переполнен, — должна уехать.
И они вновь смотрят друг на друга так, словно я внезапно растворилась в воздухе.
— Почему вы решаете за меня, должна я уехать, или остаться? — я вскидываю руками, чувствуя, как последние исчезают крупицы самообладания, сдерживающие меня от настоящей истерики.
Эйден издает тяжелый вздох.
— Она права. Мы не можем решать за Джейн. Я не привозил ее сюда, Росс. Я клянусь. Спроси у Джейн, как сильно она ненавидит меня, и ты все поймешь.
Что?
Мое сердце переворачивается внутри меня, и я чувствую болезненный спазм, распространяющийся со скоростью света по всему телу.
Что это значит, хочется спросить мне.
Эйден говорит о моей ненависти к себе так спокойно?
До этого момента я отказывалась признавать то, что Эйдену все равно. Я как самая последняя идиотка верила в глубине души, что «мы» для него не умерли и, возможно, он сожалеет о том, что год назад нашим отношениям настал конец.
Но все это лишь иллюзия, за которую я цеплялась, чтобы не позволить унижению раздавить меня. Я цеплялась за веру в то, чего не было, потому что боялась признать свою слабость и ненужность.
Я не нужна Эйдену.
Уже давно.
Росс молчит. Он размышляет над словами брата, и воцарившаяся мертвая тишина разбивается вдребезги, когда парень равнодушно хмыкает и начинает отходить к своему внедорожнику.
— Обсудим это подробнее за ужином, Эйден. Я приготовлю индейку.
Росс садится в огромный черный внедорожник, и вскоре машина скрывается из поля нашего зрения. Мы с Эйденом долго смотрим ему вслед, не в силах обратить друг на друга внимание.
— Джейн, — когда нас вновь окутывает тишина, Эйден судорожно произносит мое имя.
Я закрываю глаза.
Мне больно слышать его голос.
Я такая глупая.
— Не надо, — произношу, с трудом сдерживая слезы. Я не собираюсь дать ему сказать хоть что-нибудь. — Однажды ты разбил мне сердце. Этого больше не повторится.
Он не причинит мне боль.
Никто не сломает меня.
Потому что я уже сломана.
Когда я решаюсь открыть глаза, то вижу непонимание, отразившееся на красивом лице Эйдена. Он слегка хмурится, но не решается ничего сказать.
