На стук унт и хлопок двери среагировали, и сразу три головы – женская и две мальчишеские – высунулись из-за второй двери. В коттеджах типа «С» двойной тамбур: в первом отряхивается обувь, во втором снимают верхнюю одежду, а затем проходят через висящую на двери занавеску из шинельного сукна в прихожую, где уже достаточно тепло и есть место повесить кожаную летную куртку – в общем-то, основную одежду, в которой находятся на дежурстве. Семейство ужинало.
– Ты чего так рано? Отменили «готовность»?
– Нет, приказано собираться и сдавать квартиру, пришло предписание прибыть в Москву к главкому ВВС.
– Не поняла, ты же в ПВО перевелся.
– Подпись командующего на документе присутствует. За нами выслали Ан-12, который сидит по погоде в Норильске.
– Ты что-нибудь понимаешь? Ведь политуправление ВВС прямо сказало, что такие люди им не нужны, из-за чего и весь скандал вышел.
– Видимо, что-то изменилось в связи со смертью дорогого генерального секретаря.
– Ну, ты знаешь, не велика птичка, чтобы через четыре дня после смерти о тебе кто-нибудь вспомнил. Что-то здесь не то.
– Я тоже так считаю, поэтому борт пойдет в Энгельс, а там разберемся. Просто так к главкому не вызывают. Хорошо, что вещи не успели все сюда отправить, так что голому одеться, только подпоясаться.
Мальчишки с удовольствием восприняли новость, хотя для них это опять смена школы. Этим жизнь на Севере нравилась, тем более что сейчас они были с родителями, а не с бабушками. Но их отправили спать, хотя слышно было, что они еще долго что-то обсуждали. Затем уснул младший, а затем и старший сын.
Через день все свободные от дежурства офицеры второй эскадрильи помогали забрасывать в шаровый грузовой салон «Аннушки» их скарб. Черная зависть, что только что приехавший капитан Андреев уже с ними расстается, а они остаются здесь, в этом богом проклятом месте, присутствовала, но виду никто не показывал, каждый из них надеялся, что придет и его час грузить все в «Аннушку». Сергей вытащил из парашютной сумки почти замерзший коньяк. Несмотря на категорический приказ, запрещавший употребление горячительных напитков на стоянках, сразу у всех нашлись складные стаканчики. Закусили рукавом, обнялись, похлопали друг друга по синим меховым курткам. Сергей, как потомственный летчик, носил черную кожаную на меху, из старых запасов, они ценились больше. Прощание не слишком затянулось, летчики стояли у борта до тех пор, пока аппарель грузового люка не закрылась, потом гурьбой пошли в эскадрилью, на ходу обсуждая внезапно появившегося и уже улетавшего командира.
