болела и гноилась, боль проходила сразу, как только в его вены попадала отрава, и он
никак не лечился. Сожительница смогла убедить его, что все само пройдет. Я уверен, она
хотела скорее похоронить его и получить дом и прибыльное дело – торговлю наркотиками,
ведь брат уже наладил каналы покупки и сбыта «дури», и посвятил во все ее. Скоро он не
смог ходить, нога почернела, он кололся, не вставая с постели. В больницу брат не
обратился, никто бы не стал спасать наркомана. Я находился с ним в момент его ухода и
навсегда запомнил его последние слова:
– Оставьте мне дурь – и все..только это являлось важным за шаг до смерти.
На его похороны пришли мои жена и дочь. Я смотрел на все их глазами, и мне было
противно и стыдно. Я знал, КТО те люди, что прощались с моим братом. Среди этих
обезличенных существ не было ни одного, который бы искренне переживал утрату. Я не
хотел верить, что похож на них, не желал быть частью такого мира. Самым страшным
кошмаром была мысль, что когда не станет меня, придут они же. Казалось бы, смерть
близкого человека могла бы стать толчком к переосмыслению, но этого было недостаточно
для наркомана с таким стажем.
– Так что же тогда заставило тебя остановиться, Мафусаил?
– Таким толчком стала война, которую мне обвинила любовница брата. Ей не терпелось
меня устранить, стать единоличной владелицей дома. Она сделала страшное, буквально
перекрыла мне кислород – лишила доступа к героину. Свою дозу я смог бы получать,
переписав на нее дом. Этого я сделать не решился и пробовал добыть дурь сам. У меня не
получалось, организм требовал свое, началась страшная ломка. Во мне боролись два
человека: один убеждал пойти на условия, другой ему вторил, твердил, что рано или
поздно я все равно умру, пусть хоть после моей смерти жене и дочери что–то от меня
останется. Впервые я стал просить у жены деньги на наркотики. Я знал, что бросить за
один день нельзя, нужно сначала понизить дозу. Она давала деньги, и я так увлекся, что
снова сорвался. Катя уже не верила, что я справлюсь, она велела дочери не пускать меня в
дом. Я мучил ее долгие годы, и ее терпению пришел конец. Я стучал, но мне не
открывали, наверное, я бы замерз и умер возле собственного дома, но дочь меня впустила.
Это был урок от моей мудрой жены, и он был усвоен. Передо мной стоял выбор: умереть
на улице, или попытаться бороться с зависимостью в родном доме. И даже, если бы
победила смерть, она пришла бы за мной в обстановке тепла и уюта. Я понял, что пути
