- А помнишь, - спрашивает она, - помнишь?..
И читает:
Да, совершенству не нужна хвала.
Но ты ни слов, ни красок не жалей,
Чтоб в славе красота пережила...
Она смотрит на меня в ожидании. И произношу следующую строку:
Свой золотом покрытый мавзолей.
- Конечно, - говорю я, - конечно, помню.
Она - совершенна, думаю я.
Целыми днями мы просто валялись на пляже... Я ловлю себя на мысли: в жизни я не видел таких смелых ног!
- Ты прям запутался в этих смелых ногах, - говорит Лена. - Поясни: это твой бзик?
- De l'audase, encore de l'audase, toujours de l'audase (Смелость, еще смелость, всегда смелость, - Фр.), - это про Юлю, - говорю я, - про её ноги!
- Она у тебя - воплощённое совершенство!
- Её мир полон гармонии...
- Да-да... Но везде только люди, только люди... И твоя Юля... А что Тина?
- Тина...
- Она как-то выпала из игры.
- Тина...
Это всё, что я мог сказать.
Почему я признаю себя причастным к нарушению порядка вещей во всей Вселенной? Я, что называется, попался и начинаю злиться от того, что чувствую себя беспомощным противостоять такому жаркому натиску справедливости и простоты.
- О чём ты? - спрашивает Лена.
Я знаю, что еще несколько Юлиных поучительных слов и мое беспримерное терпение меня подведет. Я даже могу сорваться на крик, одинокий крик в сосновой тишине ночного леса. Так кричат только сычи. Я сравниваю себя с ними - похож! Еще секунда и я буду ослеплен собственным безумством... Хватит!
- Ты смеешься надо мной.
- Ничуть. Единство всего и всех, и любовь во всем. От этого не спрячешься, не отмахнешься, понимаешь...
Когда, стараясь удержать себя в руках, призывая на помощь выдержку и самообладание, я представляю себе, что творится в моей душе, в теле, пронизанном жилами, по которым бешено журча и смеясь катятся, как с высокой горы, красные шарики крови, эти злые эритроциты и белые - лейкоциты, и разные другие - и голубые, и розовые, и синие от натуги и усердия, омытые кипящей соленой плазмой, пересыщенной всякими там простагландинами и гормонами, ферментами и витаминами...
Я просто пугаюсь!
А что говорить о катехоламинах! Они словно взбесились от злости!
Адреналин! Адреналин!.. Он пропитывает даже поры!
На основе знаний о действии адреналина я мог бы создать теорию человеческой злости, если не теорию зла, да земного зла. Зло исходит от человека, в этом нет никаких сомнений, и адреналину принадлежит здесь не последняя роль. Можно притянуть за уши и другие катехоламины и другие гормоны стресса, разные там кортизоны и ксенобиотики, в общем-то все, что известно науке, притянуть и создать стройную теорию зла.
