Жора стоял на своем: нет!
- Тома, скажи им, что Эхнатона менять нельзя.
- Ни-ни, - сказала Тамара, - никак!..
Никто ему кроме Эхнатона не был нужен. Только много месяцев спустя всем стало ясно, почему он так уцепился за своего подопечного.
- Почему? - спрашивает Лена.
- А вот клетки Леонардо да Винчи вели себя уверенно и спокойно. Так ведут себя клетки совершенного Человека, знающего свое предназначение, Человека посвященного и продвинутого, реализовавшего потенциал своего генофонда.
- В чем же? В чем его предназначение? - спросила Тая.
- Быть Лео! Только Лео и никем другим! Лео - Лео, а Сократу - Сократом...
- Это известно сегодня каждому школьнику, - говорит Лена.
- Да, история нашла им свое место на полочке, свою нишу. Но только сегодня, глядя на формулу генома наших сверстников, можно сказать, кто из них выполнит свою миссию на земле, а кто просочится через сито истории, как вода сквозь песок.
- Но это же...
- Я не просто уверен, я - вижу.
Жора, в подтверждение сказанного, поднял вверх указательный палец.
- Вижу, - повторил он.
- Ты упомянул Сократа, - говорит Лена.
- Да, и Сократ, и, конечно, Сократ... Сократ - это яркая манифестация совести. Как Иисус - это Бог в человеческом обличье, так Сократ - это воплощенная совесть. Совесть в самом чистом виде. Это был голос крови Сократа. По реакции его клеток в дальнейшем мы строили калибровочную кривую совести для квантификации основных добродетелей.
- Для чего, для чего? - спрашивает Лена.
Я не отвечаю.
- Слово-то какое - квантификация! - говорит Лена.
- Я не раз его еще назову. Для определения количества совести в человеке, мы вычислили единицу совести - 1 сократ, и она стала самой весомой единицей при разработке формулы Любви. Формула Любви - это основной закон Жизни.
- Мы опять славим идеи расовой дискриминации, - с грустью заметила Инна, - среди них нет ни одного черного!
Ирена воскликнула:
- Вот беда!
- Меняем твоего Хаммурапи на... на кого? Пусть это будет Отелло! Или Поль Робсон. Или, на худой конец, Кондолиза Райс... На худой конец...
Мы словно перебирали картошку.
Противился и Конфуций. Его клеточкам пришло в голову есть по две порции каротина. Мы убили уйму времени, пока Юра, как-то не бросил:
- Он же желтый! Дайте ему лишнюю морковку...
- Или апельсин! - предложила Ия.
Юра редко ошибался в диагнозах, вот и на этот раз угодил в десятку. Как только в среду добавили несколько нанограмм каротина, клетки Конфуция аж прослезились в благодарностях.
