– Мы словно побывали там… – проговорила она, рассматривая, пропуская их сквозь пальцы.
– Мы и правда там были, ты не видела меня? – спросил ее Алан, отряхивая рубаху. – Я рос там… Чуть в стороне, теперь мне ясно все вспомнилось. Люди, – он выплюнул это слово, не скрывая ярости, – не заметили меня и поэтому не срубили. Я был маленьким ростком, отделился от корня предка и прятался в земле… Огонь пощадил меня отчего-то… И вот. Я вырос. А предки сгорели…
– Алан, – прошептала Алиса, пошевелив потрескавшимися от жара губами, – мне очень жаль.
Он лишь махнул рукой, бессильно опустился на землю и лег на спину.
– Им была нужна древесина, ты видела? – продолжил юноша, глядя в высокое небо над ними. – Все больше и больше древесины для медальонов и других амулетов, дарующих людям часть нашей силы. И они… Они просто срубили нас!
– Мне очень жаль, – повторила Алиса, не зная, что еще сказать. – Они не должны были…
– А сок. – Казалось, Алан не слушал ее лепета, полностью погрузившись в воспоминания. – Он лился в их склянки, как вода! А в нем наша память! Наше могущество. Наша мудрость.
– Зачем им понадобился сок? – покрываясь мурашками, спросила девушка.
– Я не понял до конца, – ответил юноша, помолчал и заговорил снова: – Слишком много утеряно… Но… Кажется, сок возвращал им молодость, излечивал от болезней, если принимать его в малых дозах. И Деревья делились соком как снадобьем. Я помню, был особый обряд… Девушки, те самые, пели, сплетая венки, а потом собирали сок, отламывая лишь самые старые ветки. Это было правильно.
– И почему… они, – Алиса не знала, как назвать своих предков, – захотели больше?
– Если выпить много сока, куда больше, чем могло дать Дерево, не ослабев, то выпивший становился… Кажется, он становился бессмертным. Или мог избежать смерти долгие годы. – Алан приподнялся на локтях и посмотрел на затихшую Крылатую. – Ваш Вестник был болен и стар, не знал, что сок может его исцелить, он лишь сломал ветку и ушел. Я помню, как сок лился из раны к его ногам… Глупец.
Алиса не нашлась что сказать.
Тысячи мыслей роились в ее голове. Если люди стали причиной сожжения целого мира, если они так безжалостно уничтожили Святую Рощу, если Огонь стал возмездием, то есть ли у нее, потомка гнусных преступников, право привести в оазис выживших? Есть ли у людей право выживать вообще? Правитель стар, вдруг, если он узнает о бессмертии, то рассудок его помутится, и он прикажет срубить последнее Дерево? Еще вчера Алиса и подумать бы о таком не посмела, но теперь, когда увидела собственными глазами, на что были способны люди, в ней зародились сомнения.
