Замерев возле двери с поднятой рукой, я еще несколько секунд заставляла себя прикоснуться к ручке и повернуть ее, чтобы войти. Было не то чтобы страшно… было стыдно. И неприятно. И вообще неловко. Надумала себе непонятно чего, вообразила себя великой укротительницей отдельно взятого зайчонка… А по факту оказалось, что я никто, а для него – так и вовсе.
– Анна, прекращай изводить себя глупыми мыслями. – Когда из-за двери раздался громкий недовольный голос Кирилла, я лишь хмуро поджала губы. – Что за паранойя? Открывай дверь и заходи. От твоих самоуничижительных мыслей не помогает даже глушитель. Куда делась твоя гордость и чувство собственного достоинства?
Я наконец открыла дверь, но смотреть на Кирилла не торопилась. Опустила Снежку на пол, а сама отправилась все в то же кресло.
– Хорошо, давай объясню тебе еще кое-что… – Поднявшись из-за стола, демон отошел к окну и встал ко мне спиной, заложив руки за спину. – Так уж сложилось исторически, что наша эволюция пошла нестандартным путем, и теперь наш подвид может питаться эмоциями. Мало того, мы нуждаемся в этом, как все остальные нуждаются в еде, воде и воздухе. Ты права, у тебя произошла подмена понятий. То, что я тебя балую, не значит ровным счетом ничего. Я не люблю тебя, не уважаю тебя, я не собираюсь заботиться о тебе в дальнейшем, после того, как истечет время приговора. Я всего лишь питаюсь твоими положительными эмоциями, для вызова которых применяю доступные методы. Так что…
Кирилл обернулся, и в его взгляде не было ни тепла, ни поддержки, ни сомнения в произнесенных словах. Лишь твердая уверенность и решимость.
– Спасибо, что рассказал, – прошептав, я грустно улыбнулась. – Спасибо. Я правда немного забылась. Извини. Я постараюсь не допускать подобного непозволительного поведения и мыслей впредь. Скажи… – замявшись, потому что вопрос был не очень скромным, но необходимым, я продолжила: – Можно я буду спать в гостевой спальне? Я больше не буду тебе перечить и вредить себе. Просто…
– Нет.
– Нет?
Я пыталась понять почему, но его недовольный взгляд и резкий тон уничтожили все мое желание выяснять причины и пытаться поспорить. Сейчас я на это неспособна.
«Непонятные причины, но раз уж у меня нет выбора…»
– Да, Анна, выбора у тебя нет.
Невесело хмыкнув, я послушно кивнула и предпочла углубиться в изучение книги, потому что иначе могла снова сорваться. Нет, сейчас этого делать нельзя.
Обида. Боль. Разочарование. Почему разочарование, ягодка? На что ты надеялась? Неужели на искренние и взаимные чувства? Глупо. Пробегая взглядом по ровным строчкам текста, Кирилл не вникал в их смысл, потому что ее эмоции затмевали собой все. Невероятно яркие, чересчур насыщенные и заполнившие собой не только комнату, но и все его мысли. И даже урезонить ее нельзя, ведь эмоции – это то, что невозможно контролировать, и то, ради чего она здесь.
