Невесело усмехнувшись своим эгоистичным мыслям, я передала меню Кириллу и снова откинулась на спинку кресла, стараясь не смотреть на Мейдена, который, казалось, только и ждал возможности заговорить. Нет, пупсик, с тобой я общаться не хочу.
Обед прошел в молчании, а после того, как я доела вторую порцию десерта и запила чаем выданные Кириллом таблетки, я и вовсе решила немного смалодушничать и уединиться в той самой комнате, о которой упомянул капитан Майерс.
Оповестив об этом мужчин, которые отреагировали сдержанно, но при этом абсолютно по-разному (Кирилл понимающе кивнул, а Мейден почти неуловимо, но раздраженно поморщился), я подхватила переноску со Снежкой и отправилась думать о своем, о девичьем. А именно: как выжить и не свихнуться. Ну и попутно никого не убить, особенно из советников. Интересно, остальные будут такими же невыносимыми, или Мейден вне конкуренции?
– Полковник, я требую объяснений.
– Советник?
– Не стройте из себя невинность! – Раздраженно поджав губы, граф был сдержан в эмоциях, но они нет-нет, да и прорывались сквозь профессионально наложенную защиту. – Сколько эмов вам еще должна ее высочество?
– Советник, кому, как не вам, знать, что это профессиональная тайна. И кому, как не вам, знать, что это не ваше дело. Ваше дело – максимально комфортно организовать вступление ее высочества на престол. Мое дело – обезопасить ее прежде всего от себя самой. Мало того, у нас с ее высочеством уже имеется определенная договоренность по эмоциональному сотрудничеству, и я не собираюсь нарушать данное ей слово. Как вы сами заметили, ее высочество очень молода и в некоторых вопросах государственного значения совершенно не подкована. И я надеюсь, что Совет выбрал достойнейшего… – Не собираясь скрывать своего сарказма, пожиратель прикрыл глаза и сплел пальцы рук. – Я буду контролировать законопослушность не только ее высочества, но и вашу, Мейден. На это моих полномочий хватит. Поверьте, я не меньше Верховного мирового совета заинтересован в благополучном разрешении данного вопроса.
На лице графа в одну секунду промелькнуло столько разнообразных эмоций, что, не будь Кирилл стопроцентным эмпатом, он не уловил бы и сотой доли. Гнев, возмущение, раздражение, ярость, досада, решимость. Оттенки и полутона. Намерение и план.
– Полковник, я понял вас. Очень хорошо понял. – В тоне графа прозвучала едва уловимая угроза. – Я верный подданный своего континента, и ваши намеки кощунственны. Вы же… вы же подданный Евразии, верно?
