Чтобы сразу все стало ясно, скажу, что мы происходим от Александра Македонского и его воинов. То, что они здесь побывали, помнят все. Конечно, никаких надписей об этом не сохранилась, ни на заборах, ни на других местах. Греки народ культурный; на заборе, хоть им сто рублей пообещай, не напишут. Потом, сколько на заборах ни пиши, греческого здесь до сих пор никто не знает. Они тут на местных красавицах женились, а для этого дела даже тоненького русско-узбекского разговорника вполне хватает.
В общем, историки из центра нам научно объяснили, как у древних греков происходило оплодотворение покоренных народов и какое значение это для всех имело.
А то, что мы от Александра, так это еще наши деды рассказывали. И просто в зеркало или даже лужу можно посмотреть: глаза у нас светлые, и зубы как у их статуй.
Кстати, одну статую здесь недалеко раскопали, лет двадцать назад. Но нам даже пощупать ее не дали, сразу увезли изучать в Москву. Мы все ждали, ждали, когда они там статую в покое оставят, нам вернут, чтобы мы, наконец, могли почувствовать, от кого происходим. Даже место ей в сельсовете освободили. Потом, когда Москва нашей столицей быть расхотела, решили мы эту статую хотя бы за вагон бахчи выменять, тогда еще вода была, и пожертвовать арбузами возможность имелась. Но наши ходоки нигде в Москве эту статую не нашли, хотя приметы мы им сообщили точные, размер груди и горловины на листочке написали.
Тут я прервался, потому что мы уже дошли до сельсовета.
Иван Никитич сказал, что вовнутрь он не зайдет, потому что — чего он там не видел? Мы с Мусой, наоборот, имели дела к председателю и хотели, пристроившись к новому учителю, их решить.
Нам повезло — Председатель оказался на месте.
Сельсовет, он же Правление, он же Музей А. Македонского, — одноэтажное здание с надписью «Добро пожаловать» на двух языках, причем транспарант с русской надписью висит вверх ногами. Получилось это нечаянно и провисело так дней десять, пока кто-то не обратил внимание и не выступил с рационализаторским предложением повесить русское «Добро пожаловать» как положено, ногами вниз. Председатель, как обычно, сказал, что разберется. Еще двадцать дней он разбирался, потом сказал, что отношения с Россией сейчас неопределенные, поэтому пусть пока висит, как повесили. А на предложение некоторых «вообще снять это приветствие» Председатель сощурился и ответил, что, поскольку отношения с Россией сейчас неопределенные, пусть висит.
