2) если все-таки люди признают, что у них есть эмоциональные проблемы, они не хотят об этом говорить;
3) нет эффективного метода их лечения, поскольку лекарственные препараты только маскируют симптомы, но не «лечат» источник проблемы, а сеансы психоанализа часто только усугубляют проблему, потому что бередят старые душевные раны.
Тяжелые металлы можно вывести с помощью этилен-диаминтетрауксусной кислоты (EDTA), димеркаптосукциновой кислоты (DMSA) и других комплексонов[7]. Кислотный баланс изменить труднее, поскольку это занимает длительное время (от нескольких месяцев до нескольких лет) и требует соблюдения определенной диеты. Сейчас для ускорения этого процесса применяют пероральные препараты.
Бороться с вирусами еще труднее, потому что они могут встраиваться в ДНК. Лейкоцитам труднее найти и обезвредить вирусы, если они находятся внутри ядра клетки, но теперь есть довольно эффективные антивирусные препараты на основе серебра, гравиолы[8], уна де гато («кошачьего когтя»), «драконовой крови».
В своей врачебной практике в онкологической клинике в Атланте (штат Джорджия) я довольно успешно справляюсь с вирусами, кислотным балансом и тяжелыми металлами, но довольно долгое время я абсолютно не представлял, как бороться с эмоциональными проблемами, и это несмотря на то что я получил степень магистра по психологии и нанял штатного психотерапевта.
Я до сих пор помню тот день, когда ко мне пришло осознание того, насколько важно решение эмоциональных проблем для выздоровления. В моей клинике лечилась одна пациентка, милая молодая женщина, у которой был рак груди. Ее лечение продвигалось достаточно успешно, и в конце концов, раковая опухоль исчезла. Однако пациентка все равно скончалась, потому что она не смогла справиться со своей эмоциональной проблемой. Дело в том, что ее муж стремился контролировать каждый ее шаг, и хотя они были люди вполне обеспеченные, у нее не было ни кредитной карты, ни чековой книжки, поэтому, чтобы что-то приобрести, ей постоянно приходилось просить денег у мужа. Ее муж не мог контролировать только ее смерть, и она выбрала единственный доступный ей путь к свободе.
Я упорно искал метод, который помог бы моим пациентам решить их эмоциональные проблемы, но тут у меня самого начались проблемы со здоровьем. Во введении я уже рассказывал о том, что в 2004 году мне диагностировали болезнь Шарко. Лучше бы у меня был рак, потому что 80 % людей, страдающих от болезни Шарко, умирают в течение пяти лет, и лично я не знаю ни одного человека, который бы прожил с этой болезнью хотя бы десять лет, хотя мне приходилось слышать о подобных случаях, но все равно они крайне немногочисленны. В этой ситуации был только один плюс: мне не пришлось переносить операцию или тратиться на лекарства, потому что медицине неизвестны способы лечения болезни Шарко.
