Позже, когда все начинают танцевать, я веду Оливию в сторону дома.
— Сейчас нам нужна «Свободная Куба», — я захожу в дом, придерживая Оливию одной рукой за талию, чтобы дать ей понять, что не брошу ее на произвол судьбы. (Прим. Свободная Куба — коктейль на основе рома и Кока-Колы).
— Разве это не обычный ром с колой? — спрашивает она скептически.
— Да, но это мексиканская кола с настоящим сахаром, а не фальшивое дерьмо с кукурузным сиропом, и ром… Черт, подожди, пока не попробуешь это.
Я наполняю два стакана со льдом, а затем разливаю из большого кувшина уже размешанные Роситой ром и Кока-Колу.
— Ммм, — стонет Оливия, когда пробует первый глоток шипучего напитка.
— Аплодисменты, — я смотрю на нее сверху вниз и касаюсь краем своего стакана ее.
— Кому? — спрашивает она.
— Нам, — отвечаю я, смотря ей в глаза.
— Ной… — она прикусывает нижнюю губу. — Ты же знаешь, что это может не сработать, да? — ее тон мрачен.
— Черт возьми, этого не будет. На самом деле мы действительно должны обручиться.
Возможно, я говорю это лишь потому, что чувствую себя веселым и слегка опьяненным, но продолжаю стоять на своем, мой взгляд все еще устремлен на нее. Я спрашиваю себя, о каком предложении пойдет речь — о деловой встрече, где мы обсудим условия, или о романтическом предложении, где я встану на одно колено и пообещаю сделать для нее все самое лучшее, что смогу.
Оливия опускает взгляд на пол.
— Я просто еще не готова к этому.
— Понимаю… Но ты могла бы попробовать, — я наклоняюсь еще ближе, возвышаясь над ней, позволяя ощутить тепло своего тела.
— Попробовать?
— Да, попробуй.
— И как ты себе это представляешь? — она изо всех сил старается казаться уверенной, но голос ее выдает.
Почувствовав себя смелее, я усмехаюсь.
— Ты отстранилась вчера вечером. Можешь поцеловать меня, прикоснуться ко мне, открыться мне, любить меня.
— Что, прямо здесь? — ее голос повышается, и брови взлетают вверх.
— Я рассчитываю на поцелуй.
— Я делала это раньше, или ты забыл?
— Забыл? Снежинка, я регулярно дрочу, вспоминая об этом.
К ее щекам приливает краска.
— Ты не мог бы быть серьезнее?
— Я серьезен. Тебе станет не по себе, если я скажу, что ночью, в темноте, я пытаюсь достигнуть разрядки, вспоминая твое нахальное поведение, острый язычок и великолепную грудь?
Ее рот распахивается, а щеки вспыхивают ярко-красным.
Я приближаюсь к ней.
— Всего один поцелуй. Черт, ты можешь даже закончить сегодняшний день на веселой ноте, — дразню я ее, уверенный в том, что, хотя она и казалась напряженной и неловкой, когда мы приехали, в целом приятно провела время. Ей просто требуется немного времени, чтобы почувствовать себя как дома.
