— Никто тебя и не заставляет, — говорю я спокойным тоном, закинув руки за голову и перебирая пальцами. — Выбор за тобой, Оливия. Я тебе это уже говорил, я в игре.
В волнении она грызет красный лак на большом пальце, затем резко складывает руки на коленях и стреляет в меня ледяным взглядом.
— Я в курсе твоей позиции.
Черт, по крайней мере, она готова снова всех нас выслушать. Я знаю, что в глубине души она понимает, что мы правы. Вместе мы справимся. Это семейная компания. Ни один из нас не может позволить себе выкупить другую часть, так что она должна остаться поделенной пополам внутри семьи. На данный момент другого выхода нет. Для меня это больше чем просто деньги. Мы с Оливией выросли вместе. Родители не представляли иного будущего для нас. Я всегда знал, что в моем будущем она занимает отдельное место, даже если это просто работа бок о бок. Но сейчас она получила шанс опустошить мои яйца. И я с нетерпением ждал этого.
Фред продолжил:
— Доверие и преданность являются наиболее важными в бизнесе. Мы не можем впустить к нам чужака. Все должно остаться в этой комнате. Только между семьей.
Оливия вздыхает, скептически оглядывая его.
— Я подумаю об этом.
Хоть какой-то сдвиг, несмотря на то, что она, кажется, сердится еще больше.
Прескот раздраженно вздыхает.
— Давайте мы встретимся снова. В четверг.
Оливия кладет контракт в сумку и в спешке поднимается из-за стола, будто собирается сбежать.
— Тогда до встречи.
— Спасибо за объективность, — говорит ее отец. — Эта ситуация может разрешиться таким способом, который вы и представить не можете.
Прощаясь, я пожимаю руку Фреду и Прескоту. Когда приходит очередь Оливии, она вкладывает свою ладонь в мою, явно желая покончить с этим как можно быстрее.
У меня в голове возникают непристойные мысли. Может, рискнуть и проверить прочность ее ледяной оболочки? Не отрывая от нее взгляда, я подношу ее руку к губам и целую.
— Очень приятно иметь с тобой дело, миссис Тейт, — я дразню ее хриплым голосом, позволяя своим губам касаться ее костяшек.
Оливия судорожно вздыхает, ее глаза становятся еще больше. Воображение играет со мной злую шутку, когда я замечаю, что румянец ее щек становится ярче. Но не успеваю я проверить свое подозрение, как она уже сверлит меня свирепым взглядом.
Одернув свою руку, она огрызается:
— Не забегай вперед. Я еще не согласилась выходить за тебя замуж, а если и соглашусь, то никогда не возьму твою фамилию.
Она выходит, оставив меня стоять с глупой улыбкой на лице.
