Я ожидала, что он наградит меня понимающим взглядом или, возможно, ответит в том же духе. Но я совершенно не ожидала услышать от него следующее:
— Потому что у меня девятидюймовый член (Прим.: 22,86 см).
Я чуть не подавилась своим мартини в третий раз, поэтому прошипела:
— Эта цифра должна меня впечатлить? — неужели он серьезно думает, что я поверю, что он своего рода порнозвезда? Да чушь собачья!
— Это правда, — мурлычет он, наклоняясь немного ближе. — И я знаю, как использовать его. Вместе со своим языком, своими руками… Просто спроси любую женщину, с которой я был.
— О, избавь меня от подробностей. Ты трахал половину Нью-Йорка. Я охотно верю, что ты чему-то научился в процессе.
— Во-первых, я не трахал половину Нью-Йорка. Веришь или нет, я довольно разборчив. Во-вторых, вместо чужих слов, почему бы просто лично не убедиться?
Я бросаю на него скептический взгляд.
— Ты хочешь показать мне свой член?
— Если это поможет убедить тебя, — он допивает последние капли своего виски и встает. — Давай, пошли.
Я смотрю ему вслед.
Он это серьезно? Он просто собирается его достать? Я озираюсь вокруг, чтобы удостовериться, что за мной никто не наблюдает, встаю и иду за ним в коридор возле туалетов. Почему, черт возьми, я потакаю ему? Это смешно.
Как только мы благополучно достигаем укромного уголка, Ной расстегивает ремень, ширинку и вынимает чертов пожарный шланг.
Святая Матерь Божья! В шоке я прикрываю рот рукой. Мне катастрофически не хватает воздуха.
Он был прав. Его член огромен… и он не в полной боевой готовности. Девять дюймов — довольно скромная оценка того, как это может выглядеть в эрегированном состоянии. Должно быть, самооценка мужчин падает всякий раз, как Ной входит в раздевалку. И я даже не хочу думать о том, что он вытворяет с женщинами…
— Хах! Я видела и больше, — я отхожу, стараясь сохранить самообладание.
Ной посмеивается.
— Я так не думаю, дорогая.
— Твой монстр не приблизится к моей матке. Нет, спасибо. Я предпочту держать свои органы невредимыми.
Улыбка Ноя становится шире.
— Это вряд ли. Но чтобы тебе было спокойнее, я введу его медленно и осторожно. Пара пустяков. У тебя же хорошая медицинская страховка, да?
— Это не смешно, Ной. Теперь убери эту штуку, или это придется сделать мне.
Пытаюсь казаться строгой, но дрожащий голос и ярко-красные щеки, конечно же, выдают меня. Почему я не могу перестать пялиться?
Ной смеется. Да, придурок определенно видит меня насквозь, но он не спорит, заправляя своего «зверя» обратно в «логово».
