— Когда это вы видели протесты пенсионеров? — парировал Улыбаев. — Они все поддерживают политику президента и голосуют за него обеими руками.
— Восемьдесят шесть процентов, — сказал пресс-секретарь.
«У Чаушеску было сто. Перед тем как…» — подумал Колганович.
— Путин — это Россия, — сказал коммунист Романенко.
— Путин — наше всё! — добавила его жена и депутат от единоросов, оперная певица Максудова.
В скором будущем семейная пара незаметно исчезнет из России и получит украинское гражданство. Полковник Романенко при этом заявит, что был против аннексии Крыма и голосовал «за» под страхом смерти. И, что уж что совсем паскудно, сравнил правящий режим в России с нацистским. У Максудовой обнаружилось двойное гражданство и, по закону, она в принципе не могла быть депутатом и заседать в Государственной Думе.
Все это будет потом. А пока президент сказал:
— Думаю, финансовые вопросы мы уладим. Полагаю, что и бизнес не останется в стороне. Господин Шлифман, к примеру, мог бы купить танк, на свои кровные, как во время войны. И Клюкман, кстати, тоже.
— Зачем нам два танка? — зажался скупой Клюкман.
В кулуарах говорили, что президент неважный стратег, но блестящий мастер тактических многоходовок. Он тут же распределил роли и полномочия:
— Анатолий Борисович, вам и флаг в руки! — сказал он Левайсу. — Через неделю представьте список рабочей группы проекта «Аэлита».
Левайс порозовел от удовольствия. Обычным людям такой случай выпадает раз в жизни. Левайса фортуна любила и улыбалась ему почем зря. А, главное, вовремя. С нано-технологиями у него явно не ладилось.
— Виктор Сергеевич, — обратился президент к Жекову, — освежите в памяти речь Кеннеди и отредактируйте наш, Российский вариант. Вы это умеете. И поубедительнее. Больше актуальных лозунгов — Крым наш, Марс — наш, космос — наш! И так далее…
— Когда планируем высадку? — как о чём-то обыденном спросил пресс-секретарь.
— Ровно через год, — ответил президент.
— Не успеем, — сказал Бакланов. — Полёт к Марсу займет восемь-девять месяцев. А нам ещё железом предстоит заняться с ноля…
— У Сталина вы бы за полгода сделали, — буркнул Забродин. — И железо своё за месяц склепали, в шаражке.
— Шаражки — это уже слишком, — сказал Погодин. — Но, считаю целесообразным разместить участников проекта в одном месте, например в Сочи. Там после олимпиады осталось много свободных мест.
— Лучше сразу на Колыме, в Магадане, — предложил гэбист Жбанков.
— Хорошая мысль! — поддержал его Забродин.
