Не менее значимым для распада СССР стал национальный фактор. История национальной политики с первых лет советской власти была историей постоянного преодоления имевшихся и вновь возникающих в многонациональном государстве противоречий и трудностей. Хотя, как показывают исторические исследования, «советский империализм» был ничуть не свирепее, чем его западные классические образцы. Он зачастую давал «младшим» партнёрам государствообразующего русского народа даже большие возможности, чем западные модели. Трудно представить индийца премьер-министром Соединённого Королевства, а вьетнамца – президентом Франции. В СССР из 70 лет его истории значительная часть приходится на годы правления, которое осуществляли в роли первых лиц представители не русского, а других народов СССР. Это, кстати, говорит и о высокой степени толерантности в отношениях между людьми и народами, их способности и стремлении жить вместе, в мире и добрососедстве, сообща преодолевать трудности.
Но, как всё более очевидно, решающую роль в судьбе СССР сыграло то, к чему на склоне лет пришёл В. Молотов: «Коммунистическая партия так и не смогла решить русский вопрос. То есть каким должен быть статус РСФСР – русской нации в СССР». Это признание, по мнению историка В. Кузнечевского, «исчерпывающе отвечает на вопрос, почему Советский Союз в декабре 1991 года прекратил своё существование». «Миной замедленного действия» оказалось узаконенное ещё Конституцией 1924 года государственное устройство с правом свободного выхода республик из СССР (В. Путин, январь 2016).
Между тем задолго до образования СССР предлагалось искать путь к оптимальному устройству многонационального государства, принимая во внимание существование трёх исторических стадий, являющихся одновременно «тремя юридическими формами положения национальности в государстве: 1) государственный централизм – в качестве подавления всех инородцев державною нациею; 2) областной федерализм – как господство «коренной» национальности исторически унаследованной области над национальными меньшинствами (местный централизм), и 3) национальный федерализм – как полное равенство национальностей, не знающее принципиально национальных меньшинств в качестве коллективов, неравноправных с численно или социально-исторически господствующей национальностью». Думается, что последняя стадия, о которой писал старомодным языком правовед М.Я. Лазерсон в 1918 году, как раз та, переход к которой мы до сих пор пытаемся отыскать.
