- Светлана Ивановна говорит, ты завязал с вечеринками.
- И что? У меня пост, потому что отец лишил карманных денег.
- Ах вот оно что, - смеется, - а я уже обрадовалась. Думала, ты встретил свою единственную.
Ее радость означает лишь одно – безразличие ко мне, как к парню.
- Мне хорошо одному, - ответ получается грубым.
- Ну, когда-нибудь ты все равно влюбишься.
Резко поднимаю голову и смотрю ей в глаза. Уже влюблен! Только эта любовь пропита едким вкусом. Каждая встреча с Маришкой для меня – пытка. Я не могу дотронуться до нее и прижать к себе. Я никогда не узнаю, каково это целовать ее пухлые губы и вдыхать запах ее волос. Я всегда буду для нее просто друг.
- И как ты не брезгуешь спать со всеми подряд? - строит гримасу отвращения.
Моя челюсть отвисает. Откуда ей известно, с кем я трахаюсь?
- Не со всеми подряд, - оправдываюсь я.
- Ладно, с избранными. Неужели тебе не хочется постоянных отношений?
«Да, с тобой», - мысленно проговариваю.
- А в чем прикол? У меня яркая и разнообразная жизнь, - намекаю на секс.
- Но отношения – это не только секс, - возражает Маришка.
- А что еще?
- Это нежность и ласка, забота и уважение, предвкушение и трепет от прикосновений, - поднимает глаза к потолку.
- А если девушка мне надоест?
- Если любишь, то нет. Мы с Глебом два года вместе, но я по-прежнему испытываю к нему те же чувства, что и в начале наших отношений.
Замолчи! Не хочу ничего слышать о вас! Но она словно назло мне продолжает изливать душу.
- Я знаю, что ни к кому больше этого не почувствую.
Давай, режь меня без ножа! Сука! Почему так больно?
- Ты поймешь меня, когда встретишь девушку. Свою девушку. А пока тебе не понять меня.
И почему все уверены в своей правоте? Не зная, что скрывается в душе человека, они делают свои выводы. Философы хреновы!
- Вот ты где! - в комнату заходит Глеб.
- Давно не болтала с Янчи. Соскучилась по нашим разговорам.
- Смотри, я могу и приревновать, - тянет Маришку к себе.
Не обращая на меня внимания, целует и лапает.
- Какая ревность! Янчи для меня как брат!
Что может быть ужаснее? Смертный приговор. Хотя сейчас я бы выбрал второе.
Мама зовет всех к столу. Меня спасают только мысли о предстоящем концерте.
Отец ведет оживленную беседу с Глебом и Маришкой. Со мной он может перекинуться только парой слов. Исключение лишь его нравоучения.
Такое ощущение, что время остановилось. Кидаю в рот кусок за куском, не чувствуя вкуса еды. Сдерживаю себя, чтобы не смотреть на брата и его подругу.
