— Я хочу, чтобы ты стала моей женой!
— Зачем это? — не ожидая размаха событий, вздрогнула Наташа.
— Потому что я люблю тебя!
Казалось, что девушка не поняла всей значимости сказанных слов, недоверчиво оттолкнулась, удивленно посмотрела на него:
— За что это?
Он, вдруг осмелев, увидев близко ее лицо, горящие глаза, быстро наклонился, поцеловал. Она, не ожидая этого, в последнее мгновение увернувшись, склонила голову. Губы Ивана коснулись ее носа, но ненадолго. Почувствовав его прикосновение, гордая девушка приняла эти действия как недозволенный поступок.
— Ах, вот ты какой! — выскользнув из-под шубы, освободившись от объятий Ивана, возмутилась Наташа. — Вон что придумал! Шубу надел! Ишь, какой хитрый! — закипая и негодуя, высказывала она. — А сам целоваться лезет! — и, коротко размахнувшись, ударила его ладошкой, выговаривая дежурные фразы: — Все вы такие! Сначала словечки разные, ласковые: люблю, замуж! А потом — бросаете! Я думала, ты не такой… — заблестела слезами, — а ты такой же, как все! — и поспешила прочь.
Иван хотел ее остановить, да где там! Убежала Наташка, не выдержала недотрога ласки. Слишком уж строги принципы у красавицы.
— Не понимаю… — вытирая запястьем разбитый нос, пожал плечами Иван. — Что лишнего сказал?
Вечером с запада подул холодный, пронизывающий ветер. Черные тучи принесли в своих ладонях мелкий, нудный дождь. Потемневшая, суровая тайга ответила тревожным шумом раскачивающихся деревьев, взбитым посвистом упругих веток, пугающим шорохом склонившихся трав. С тревожным криком, провожая осень, пролетели рябые кедровки. Где-то далеко несколько раз ударил в колокол черный ворон. Пугая мир переменой времени года, с резким треском упал на землю старый, отживший кедр. Подтверждая плохое предзнаменование, в пригоне захрипели лошади. В стенах летней стайки замычали коровы. Поджав хвосты, занимая укромные места, разбежались собаки. Хмуро насупив брови, старатели потянулись в тепло, к своим домам: «Все, кончилась хорошая погода».
Утром 16 сентября выпал первый снег. Обычная для этого мира выпадка побелила горы, накрыла первозданным покрывалом кедрачи, поляны, крыши невысоких домов. В одночасье упали травы, загустела вода в реке, замерзли голые кустарники. Холод принес с недалеких гольцов дыхание подступающей зимы.
Мужики таежного поселка недовольно смотрели по сторонам. Каждый из них понимал, что счет старательской работы пошел на часы. Отрицательная температура ставит границу предела промывке золотоносных песков. Мерзлая земля, спрессованная глина в сочетание с ледяной водой делают условия промысла невыносимыми. Еще несколько дней, и придется отложить разработку прииска до будущего сезона.
