- Питер-то уж ладно, у них своих забот полон рот, а вот эта поганая старушенция из Пекина добром от нас не отстанет...
Настал 1886 год. Цыси через дипломатов договорилась с Петербургом о совместных действиях против "республики". Теперь с юга ударили по ней регулярные войска Пекина, а со стороны севера, форсировав Амур на пароходах, двинулись русские. Желтухинские китайцы сражались ожесточеннее русских, ибо у тех была дорога к отступлению - обратно в Россию, а китайцев ожидала лютейшая участь. Они охотно, даже покорно сдавались в плен русским офицерам, а те, что попали в полон Цыси, были недалеко от границы обезглавлены. Русские же солдаты, разорив лагерь на Желтухе, всех пленных переправили на другой берег Амура, где им было сказано: "А теперь убирайтесь ко всем чертям". И все мигом разбежались в разные стороны...
Но Павел-то Прокунин понимал, что угрожает ему лично, как "президенту" самозваной "республики" на границах империи!
Окруженный верными людьми, он не сдался ни русским, ни китайцам, проломившись в непроходимые таежные дебри. С ним была и казна Желтухи, составленная из подоходных налогов (мешок с золотым песком и ящик самородков). Прокунин не учел одного: за время своего "президентства" он заимел немало врагов, только и ждавших момента, чтобы с ним разделаться. Нападение совершилось ночью, когда все спали. Спросонья возникла страшная поножовщина, какую трудно себе представить. Прокунин работал кулачищами, круша черепа врагов, но его свалили выстрелами в упор, и, казалось, он больше никогда не встанет...
Но глаза вдруг приоткрылись. Но губы вдруг прошептали:
- Не бросьте меня.., домой.., в Россию...
Кое-как соорудили носилки, на которых Прокунин и лежал, впадая в беспамятство, а кормились в пути ягодами. Многие падали и умирали - от ран и голода. Наконец Прокунин остался один. Хватаясь за стволы деревьев, побрел далее, потом долго полз, как ящерица, и вот, наконец, перед ним блеснули спасительные волны Амура. Китайский рыбак перевез его на другой берег, на самой окраине Прокунина заметили прохожие.
В больнице он пролежал больше двух месяцев. Выжил.
Миновал срок, и вдруг... Прокунина арестовали.
- За что? - возмутился он.
- Сам знаешь. Завод-то свой в Московской губернии бросил, а контора с кредиторами не рассчиталась... Банкрот да еще злостный! Хотел подале от Москвы укрыться? Все едино нашли...
***
Жил тогда в Москве замечательный человек - Николай Васильевич Давыдов, опытный юрист, который в свое время снабдил Льва Толстого материалами для создания пьес "Власть тьмы" и "Живой труп", без его помощи не возник бы и роман "Воскресение". Давыдов был другом детства Паши Прокунина, ибо имение его родителей примыкало к владениям Голицыных, близ которого работал заводишко по выделке купороса.
