Оксана молча дышала в темноте.
- Давай продолжим в другой раз…. – Глеб попытался слезть с нее, но руки и ноги девушки оплели его, притягивая к себе.
- Нет, Глеб, продолжай, пожалуйста…. Я хочу, чтоб ты… чтоб с тобой… тебя…. Хочу тебя. Я потерплю, правда. Не так уж это и… больно.
На последнем слове голос девушки заметно дрогнул. Глеб, не выходя из нее, чтоб дать привыкнуть к его телу, снова стал целовать ее губы, стараясь быть предельно нежным. Почувствовав, что она немного расслабилась, он чуть подался назад, а потом, прикусив ее мочку, одновременно качнул бедрами вперед. Кажется, помогло - Оксана отвлеклась на другую боль. По крайней мере, не было слез, и ее тело не сжалось испуганно вокруг его плоти.
Так он отвлекал ее еще несколько раз, несколько толчков. Целовал ее, прикусывал нежную кожу, шептал какие-то глупости, извинялся, просил еще немного потерпеть. Лишь бы максимально облегчить боль этой девушки, которая так доверчиво вручила ему себя.
Наконец, Оксана раскрылась и потянулась к нему, шепнув, что ей уже не так больно, почти совсем не больно. Глеб устал сдерживаться. Потом, все будет потом, а сейчас он просто позволил себе потерять голову и забыть обо всем, растворившись в наслаждении, в обладании ее телом… ею….
Одного раза оказалось мало. Второго тоже. На третий раз, когда жажда немного утихла, а первый голод был утолен, Глеб решил, что усталой девушке тоже не лишним было бы понять, что, на самом деле, значит заниматься сексом. Хотя, кажется, он сам только что понял, как это на самом деле замечательно, когда не нужно все время контролировать себя, пытаясь показать, какой он сдержанный и внимательный любовник, когда можно просто быть собой и наслаждаться процессом.
Он наклонился над лежащей на спине девушкой и легонько погладил кончиками пальцев ее лицо, обрисовал дуги бровей, изящный носик, контур губ. Рука скользнула ниже, обвела полушария груди, коснулась плоского животика, вырисовывая на нем какой-то узор, медленно двинулась еще ниже. Его пальцы нежно коснулись ее плоти. Легонько, чуть касаясь, нашли самое чувствительное место, надавили. Оксана задышала чаще, притянула его лицо к себе, требуя поцеловать. Глеб продолжал ласкать ее, слыша, как с губ ее сорвался тихий легкий стон.
- Не сдерживайся, малыш, - прошептал он ей в ухо, - я ж хочу знать, что тебе тоже хорошо….
Оксана потянула его на себя. Она хотела его всего, целиком, без остатка, и, чувствуя, как он медленно заполняет ее собой, девушка с удивлением поняла, что на смену болезненным ощущениям пришли другие. Пока непонятные, но от них кружилась голова, и хотелось двигаться ему навстречу, чтоб быстрее понять, узнать, достичь чего-то…. Чего? Что с ней происходит? Кажется, что движения Глеба ведут ее куда-то, поднимают все выше-выше-выше…. Что-то гнездится внизу живота, и страшно дышать, страшно даже вздохом спугнуть это новое ощущение. В глазах уже пляшут разноцветные искры от нехватки кислорода, но нет потребности дышать. А потом это безумное ощущение счастья. Кажется, она что-то бессвязно бормотала, стонала и сжимала его руки, переплетенные с ее пальцами.
