– Что случилось? – Я отложила в сторону калькулятор, с помощью которого производила нехитрые математические действия, наивно полагая, что на дисплее высветится ответ, как прокормить семью из трех человек, включая безработного Женю, на пятьсот рублей в неделю. Вместо ответа там почему-то выскочило число со знаком минус.
Женька поднял на меня серые глаза, в которых били через край скорбь и мука, и, помявшись, сказал:
– Дочка моя, Лизонька… Она больна очень. Тамарка, мать ее, звонила мне сегодня. Сказала, что Лиза в больнице лежит с жуткой аллергией. Отек спинки у нее.
– Отек Квинке, – машинально поправила я. – Дальше что? Женька похрустел своими длинными пальцами и закончил:
– Деньги на лекарства нужны. Очень. Девочка умереть может. А мне взять негде…
Я тяжело вздохнула.
– А я что – дочь банкира? Ты прекрасно знаешь, сколько я сейчас зарабатываю. Сама вторую неделю с температурой тридцать девять на работу ползаю, чтобы мы все тут с голоду не подохли. И лечусь только аспирином. На другие лекарства денег нет. Чем я могу тебе помочь?
>з «о
I
>3
3
н
«о
Ч 3
"5
Сожитель добавил в глаза тоски и скорби, хотя, казалось бы, куда уж больше-то? И прошептал:
– А у соседей занять не можешь? Мне всего-то полторы тысячи нужно. Я отдам. Буквально через пару дней. Ты ж сама мать, должна понимать, каково, когда твой ребенок болеет, а ты ему помочь не можешь.
Я посмотрела на Женьку в упор.
– А чем ты думал, когда ребенка заделывал, а? Что тебе тупо впишут в паспорт «Смирнова Елизавета Евгеньевна, год рождения двухтысячный» – и на этом все? Думаешь, почему, когда у меня Андрюшка болел, я думала, где заработать, занять, спереть
с* в й о «о
в
^ необходимые на его лечение деньги, но мне и в голову не приходило у кого-то просить? А потому что это мой ребенок. Так вышло, что теперь он только мой. У тебя разве друзей нет, что ты ко мне обращаешься?
Женька покраснел.
– Есть у меня друзья. В Ростове-на-Дону. Я же в Москве год только. Ты ведь знаешь, я с отцом жил, пока мать в Москве устраивалась…
– Отлично. А Тамара что, тоже не москвичка?
– Москвичка…
– Ну вот и отлично. Пусть она и занимает деньги. Я-то тут при чем?
Женька рухнул на диван и закрыл лицо руками.
– Она уже в такие долги влезла… На работе заняла, у друзей, у родственников… Лизонька очень, очень больна. Прямо сейчас я должен поехать в больницу и отвезти полторы тысячи. Ровно столько стоит ампула с лекарством для Лизы… Она умирает, моя доченька…
И я дрогнула. Подошла к детской кроватке, в которой спал мой двухлетний сын, машинально поправила ему одеяльце, погладила по русой головке и молча вышла из комнаты.
