И сказала тогда Златогорка, пусть у детей их по жизни сложится все. И недоля, если и приходить будет, то только малость самую, доле место свое уступая.
Ухнуло что-то в сиянии после слов этих, и вниз с горы оно покатилося. Глядит Серафим, а за ним прореха в облаках появляется. Взвалил он опять Златогорку на плечи и к проходу открывшемуся поспешил. И не закрывался тот, пока леший облака не миновал и до хребтов первых не добрался.
* * *
Вскоре трещины глубокие пошли. Серафим где стороной их обходил, а где по мосткам ледяным перебирался. Идет по одному такому, под ноги смотрит внимательно. А Златогорка тем временем нож достала, веревки перерезала и в пропасть бросилась.
В самый момент последний успел леший её за руку поймать. А та вырывается:
— Отпусти! — кричит. — Все равно жизни никакой нет!
Серафим изо всех сил держит:
— О детях подумай, им мать нужна!
А Златогорка его по руке бьет:
— Другую жену себе, здоровую найдешь!
Но вытащил-таки леший супругу свою наверх:
— Не нужна, — говорит, — им мамка другая. Они свою любят.
Нож из рук её взял и в пропасть выбросил. А потом слово дать потребовал, что не повторится такого никогда больше. Понимал он — не в себе она, и не винил ни в чем.
* * *
Посчитали духи молодые, что сгинул леший с женою своей, да и лавина снежная как раз по пути их прокатилася. Камень, с именами выбитыми, на поляне поставили и к себе в лес побрели.
Серафим, как с горы спустились, первым делом камень поминальный убрал. Рано еще в духи погибшие их записывать. Передохнул малость и домой в лес Заповедный со Златогоркою отправился.
Как деревья первые попадаться начали, почувствовал леший в себе зов необычный. Жену на траву положил, а сам дуб руками обхватил и стоит неподвижно. Чувствует, дерево силу ему отдает. Подхватил он после этого Златогорку на руки, и будто не было за плечами пути тяжелого. Легче пуха птичьего она ему показалася.
По возвращении договорились они не сказывать никому про гору дальнюю. Но Серафим к Бабе Яге все-таки заглянул и, что с ними на вершине приключилося, в подробностях поведал.
А та ему и говорит:
— Молодец, Серафимушка. Целителя нашел. Поправится внучка моя обязательно.
* * *
Потекла у лешего жизнь обычная.
Как в лесу приберется, домой сразу спешит. Детишек накормить, да жену погулять вывезти. Наделал он ей приспособлений мудреных, чтоб легче по дому управляться было. Да и Златогорка вроде успокоилась немного и в лес дремучий отправить не просилась больше.
