Неделя, другая прошла, третья началася, а Кикимора возвращаться и не думает. Беспокойство стало Терентия одолевать, вдруг жена его к черту этому навсегда ушла. Попросил он брата — Федора сходить с ней поговорить. Сожалеет, мол, о поступке своем и на учебу детей согласен полностью будет.
Кикимора беса главного леса Заповедного внимательно выслушала и мужу передать попросила. Только сейчас она кикиморой настоящей себя почувствовала, а что роскоши прежней нет, так со временем добьется всего трудом да умением своим.
* * *
И все бы хорошо было, только стал Стас по вечерам пропадать где-то. А однажды, и вовсе под утро возвернулся.
Отправила Кикимора детей в Школу и разговор с ним спокойно завела. Тут он ей всё и выложил. Сил нет, говорит, никаких от жизни такой. Целый день то одним, то другим занимаешься. Стих простенький написать и то времени нет. А под конец добавил зачем-то, мол, и сама она на Даму сердца его прежнюю мало походить стала.
Ничего Кикимора на слова обидные не ответила. Встала и молча в лес ушла.
Поняла она, не готов Стас к жизни семейной оказался. Одно дело издали поклоняться, баллады писать да встречаться изредка. А другое — рядом друг с дружкой жить, детишек воспитывать.
Как проревелась она в чаще дремучей, так к Бабе Яге совета просить отправилась.
Видит Старая, от девы прежней, что по шабашам шастала, только воспоминания одни осталися. Глаза красные, растрепана вся, платье домашнее на скору руку заштопано.
За стол ее посадила и рассказать все подробно заставила.
Поведала та без утайки о житии своем, а под конец просит Ягу недолю треклятую отвести.[59]
Посмотрела Старая грустно на нее, да и говорит:
— Ты же в Школе Велеса самого обучалася, мудрости божественной набиралась, а истину простую осилить не смогла. Некому недолю на жизнь нашу насылать. Узелки-испытания сами мы на судьбе руками собственными завязываем.
А потом еще и добавила:
— Недолю сдюжить — это все равно, что водицы сильной испить. Все тебе по плечу становится, и на жизнь будущую без страха смотреть можешь.
— Это хорошо слова правильные сказывать, — Кикимора ей отвечает. — А делать-то мне чего? Неужто к Терентию возвращаться назад придется?
— Дорога твоя только тебе одной предназначена. К сердцу своему прислушивайся. Оно, чай, дурного не присоветует.
* * *
Поняла Кикимора, как от Яги домой воротилася, что только на себя, да силы собственные надеяться надобно. А ежели и поможет кто, то спасибо ему великое, но в расчет этого брать никак нельзя.
