- А я чего-то еще не знаю, - говорил он себе. В 1863 году возле Перми, на Каме, заложили новый пушечный гигант - Мотовилиха, - а министерство финансов просило Обухова срочно выехать в столицу.
Оказывается, в пригородном селе Александровском, что лежало на Шлиссельбуржском тракте, решили основать новый сталелитейный завод.
- В чем вы сомневаетесь? - убеждали Обухова в Петербурге. - Вам и карты в руки, а завод, основанный вами, сохранится в истории под вашим же именем Обуховский, подобно тому как Путилов уже дал свое имя заводу Путиловскому...
Перспективы казались заманчивыми: страна нуждалась не только в пушках, но и в броне для кораблей, отличные свойства стали позволяли наладить производство осей и колес для вагонов железных дорог. Павел Матвеевич подумал и согласился:
- Хорошо. Пусть в России будет и Обуховский завод... Он выписал из Златоуста мастеров-литейщиков - с их семьями, бабками и детишками, с гармошками и горшками гераний. Иные даже кошек не оставили, везли и кошек. Приезжие златоустовцы сохранились в памяти петербуржцев высокорослыми, обстоятельными, себе на уме, жары и стужи не боящимися - они-то и положили на берегах Невы начало промышленному гиганту, вскоре ставшему лучшим в Европе. А сталь во всем мире уже текла рекой - тигельная, бессемеровская, мартеновская. Этот клокочущий разъяренный поток сметал на своем пути все отживающее, но варили сталь.., на глазок! Да, именно так и варили ее, доверяясь лишь опыту сталеваров. Павел Матвеевич имел свои рецепты, сомнений же в опыте златоустовских мастеров у него не возникало. Однако на самом разгоне успеха, когда он стал ворочать уже миллионами, на самом взлете его триумфа началась драма - техническая (которую лучше всего назвать человеческой).
Сам царь при встрече с Обуховым сказал с гневом:
- Что за дрянь твоя сталь? Пушки-то рвет.
- Да, ваше величество. Сам знаю, что рвет.
- А хвастал, что верхом сядешь на пушку!
- Уверен был. А теперь не сяду...
Объяснить, почему так, он не мог. Бывало, целая партия пушек дает тысячу выстрелов, и сердце радуется. Но вот увеличили калибры. С первых же выстрелов пушки разносило вдребезги, осколками калечило фейерверкеров, многие погибли. Дело дошло до того, что на полигонах Охты выстрел производился гальваноспособом, а прислуга пушек пряталась в блиндажах.
Александр II во всем обвинял Обухова:
- Если дело и дальше так пойдет, не ступать ли нам снова на поклон к Круппу? В любом случае я буду прав, если укажу прекратить производство стальных пушек в России...
