Аркадий Рылов | страница 17
Обычно Рылов проводил часть лета вместе с семьей своей сестры в деревне в трех верстах от Вятки, среди полей и пихтовых лесов. С 1902 года они стали жить летом в Воронежской губернии, в живописных местах близ реки Оскол. На опушке леса Рылов поставил летнюю мастерскую для работы в жару или в дождь - северную избушку, которую по его рисунку выполнил местный столяр. Эта мастерская с ее сказочным обликом, с резными украшениями запечатлена в этюде Красный домик (1910). На все стороны мастерская была открыта широкими окнами и дверями, чтобы можно было, стоя у мольберта, видеть и внутренность леса, и прибрежные дали реки Оскол. Разместившись таким образом «внутри» природы, Рылов получил главную возможность - наблюдать жизнь леса непосредственно, не внося в нее шума и дисгармонии, сливаясь с нею, становясь ее частью. Птицы и животные в этом отдаленном краю чувствовали себя спокойно, и их повадки представляли широкое поле для радостных открытий. Рылов был, что называется, натуралист - любовь к природе, ощущение своего единства с нею было органическим его свойством, а художественное воплощение увиденного - естественным продолжением этой любви. Совы, цапли, зимородки, коростели - а птиц он особенно любил - демонстрировали художнику свое изящество и достоинство.
Источником глубоких эмоциональных впечатлений был для художника ночной лес, его тайны, внутренняя жизнь, неведомая человеку, игра лунного света в ветвях, шумы и шорохи, колеблющиеся кружевные тени - все это хотя и не входило напрямую в его картины, но подготавливало их глубокую образность и символический подтекст.
Лучшие минуты жизни художника были связаны с его путешествиями, с поездками на этюды. Он был очень подвижным человеком, когда дело касалось работы. В течение одного года и даже одного лета он мог побывать в Крыму и в Финляндии, в вятских и в воронежских лесах, на Каме и в Крюкове под Москвой. Всегда притягательным оставалось для него море в Кекенеизе.
Рылов обладал удивительным умением воссоединяться с природой. В одиночку или в мужской компании художников, вблизи рек и лесов он чувствовал себя лучше всего, его поэтическая натура начинала жить в полную силу. Он без устали писал этюды, а потом - баня, рюмочка под пельмени, пироги «мирового значения», долгие и волнующие разговоры об искусстве.
В голубом просторе. 1918
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Любовь Рылова к природе приобрела особую ипостась в его отношении к животному миру. Привязанность ко всякому зверью давала ему возможность и в городе не терять связи с миром природы. В своей мастерской Рылов устроил уголок настоящего леса с березкой и елочками, где в разное время жили белки, заяц, птицы - зорянка, пеночка, бекас, снегирь, чайка-подранок, галки и поползни, - ящерица и колония муравьев. Все они служили художнику натурщиками и одновременно были его друзьями. Общаясь с ними, слушая их голоса, он «вникает в их нравы и привычки так же, как наблюдает и переживает в природе не только общие ее виды, пейзажи, но и детали: листву деревьев, изгибы стволов, траву и цветы»[1 А.А. Федоров-Давыдов, с. 52.].