Если бы я вообще опускалась перед людьми на колени, то я бы сделала это прямо там. Я бы упала на колени и взмолилась этим двум, чтобы они перестали мне помогать. Я не хотела, чтобы Розторн разозлилась ещё больше. Я накосячила. Они только всё усложняли.
— Её захватила сила земли.
Поскольку Луво стоял на полу рядом с Джаятом, казалось, что его голос пришёл из ниоткуда. Все кроме Розторн стали потрясённо оглядываться. Розторн посмотрела прямо на Луво.
— Она проследила остатки земных линий, о которых говорил Джаятин, разыскивая их остатки в почве. А потом она нашла новые, более крупные линии.
Хрюкнув, Джаят поднял Луво на ступени, чтобы его было видно.
Я не осмеливалась шелохнуться. Луво меня пугает, когда он такой, когда он говорит с возрастом своей горы внутри себя. В Янджинга его гора поддерживает огромные ледники. На его боках лежат деревни и леса, и глубокие, ледяные пещеры в его недрах. Люди поклоняются ему как богу.
Луво не смотрел на меня. Он говорил с остальными:
— Она последовала вдоль линий земли к сердцу этого острова. Она использовала свою силу, чтобы проникнуть гораздо глубже, чем могла бы продвинуться с помощью лишь своей собственной силы. В полости полной магмы она встретила обитающих там существ, детей сердца земли. Они поймали её. Они держали её там несколько часов, пока Эвумэймэй не сбежала. Она проделала это не только с помощью своей магии, но и всей силы, которую собрала за день, силы, которая пристала к ней, пока она исследовала истощённые линии земли. Она сделала это с помощью силы, которая заставляла её так странно себя вести. Если бы этой силы у неё не было, она погибла бы в одиночества под землёй. Я не мог ей помочь. Меня бы поглотило, если бы я за ней последовал. Вы, маги, не выжили бы даже первые тридцать футов, даже если бы перемещались в виде чистой магии, как это делаем мы с Эвумэймэй. Сила этой магии сокрушила бы вас. Она чуть не сокрушила мою юную подругу.
У меня в мозгу зачесалось от чего-то из сказанного им. Он сказал, что сила пристала ко мне. Я села на самую близкую к моей пятой точке ступеньку. Мои колени больше не хотели держать меня. Что за идея привлекла моё внимание? Что-то про силу, пристающую и липнущую?
Я подняла взгляд.
— Я знаю, почему растения и вода портятся.
— Не верю!
Суетяга со стуком поставил свою чашку, брызнув чаем на стол.
— Она подговорила свой живой камень заступиться за неё, притворяется обессиленным инвалидом, чтобы заполучить нашу симпатию…
