Знание-сила, 2007 № 03 (957) | страница 33

А вот что поведал мне П.А. Николаев, профессор-филолог Московского университета: «Были мы с поэтом Евгением Винокуровым в Бельгии, и Винокурова спросили: почему он не знает английского языка? А тот ответил: «Хороший поэт должен многое не знать». По-моему, это правильно. Перенасыщенность информацией губительна: только свободное от груза ненужных деталей сознание способно творить новое.

Я же вспомнил, как поразили меня при посещении музея-квартиры Ахматовой (каморки, в которой Анна Андреевна жила последние годы) слова экскурсовода, что в последние годы жизни у величайшей русской поэтессы в личном владении было всего четыре книги. Может быть, поэту и впрямь не обязательно знать слишком много? Чтобы видеть то, чего не видят другие, видение должно быть очень избирательно.

Мой друг, гениальный — я убежден —живописец Б., на вопрос, как ему удается видеть мир столь великолепно расплывчатым и полным оптимистических красок при изображении дворов, подворотен, домов, которые уж точно не ласкают глаз, ответил: «Я просто снимаю очки. Цветовые пятна остаются, а их пакостное содержание исчезает». Это ли не действующая модель построения мира без четких границ путем превращения их в расплывчатые?

Главное отличие живописи от графики — именно в отсутствии четких границ, а вовсе не в наполнении поверхностей цветом. Художник может быть графиком, даже если пишет маслом. Дюрер и в автопортретах, и на полотнах, со сверхчувственной четкостью изображающих растения, остается мастером линий. Мане — живописец даже в рисунках, сделанных карандашом.

Сбитая резкость фотоаппарата часто куда информативнее, чем телеэкран с высоким разрешением. О распределении света и тени и говорить нечего.

Но кто и когда думал об игре света и тени в пространстве знаний? Кого интересовала сбитая резкость в социологии или языкознании сквозь дымчатые очки?

Знание — столь же информация, сколь и энтропия. Призыв к увеличению знаний — без уточнения, каких именно, — не менее странен, чем призыв к увеличению энтропии. Радость по поводу непрерывного увеличения информации так же нелепа, как ликование в связи с увеличением хаоса. Человеческий мозг работает не по Шеннону. После того как количество информации превысит некий барьер, она меняет знак. Забывание начинает преобладать над узнаванием.

После того как количество информации в СМИ, включая электронные, превысило некий барьер, она начала превращаться в свою противоположность — неинформацию. Профессор А.Н. Леонтьев еще в 60-е годы проницательно сказал: избыток информации ведет к оскудению души.