Знание-сила, 2007 № 03 (957) | страница 2

Может быть, поэтому влюбленные, несмотря на критически низкий уровень серотонина в их организме, вовсе не впадают в апатию и уныние, а буквально расцветают. Влюбленность действует на них как лучший антидепрессант.

Вот только «лекарство» это желательно принимать каждый день (и хочется: каждый час). Если любимой нет рядом, мы не знаем, куда деться, как прожить «эту неделю» без нее. Эта особенность, присущая нашей психике, обусловлена действием такого гормона, как дофамин, — он вызывает ощущение эйфории.

Так, американский антрополог Хелен Фишер, возглавляющая программу томографических исследований под названием «Физиология головного мозга людей, переживающих романтическую любовь», считает дофамин составной частью имманентного организму «приворотного зелья». Биологи твердят: «Больше дофамина — больше хорошего настроения».

Этот гормон заряжает нас энергией, превращает в отчаянных смельчаков, толкает на сумасбродные поступки и, главное, приковывает внимание к полюбившемуся человеку. «Безумие», охватывающее нас, помогает преодолеть врожденный страх перед «чужим». Вы готовы сутки напролет — да что там сутки? недели! месяцы! — добиваться его взаимности.

«Симптомы влюбленности можно сравнить с наркотической зависимостью, — отмечает Хелен Фишер, — ведь та тоже связана с повышенным выделением дофамина». Но сколько же будет длиться этот сон разума, эта невыносимая радость бытия?

На томографических снимках мозга влюбленных видно, как активизируются отдельные центры головного мозга (они отмечены светлыми кружками). Слева — мозг женщины; Справа — мозг мужчины (у него проявляет активность зрительный центр)

Забавно, но популярные лекарства от депрессии по самой своей природе призваны заодно излечивать нас от любви. Они заметно повышают содержание серотонина в организме, а такое химическое состояние не совместимо с любовью. Вы можете радоваться жизни, весело болтать с новыми знакомыми, но вам не захочется видеть их вновь и вновь — вам не интересно думать о них каждый день и час. Вам остается лишь желать приятного механического раздражения определенных частей тела — скоротечного секса. Любовь же, как всякая болезнь, отступает под натиском лекарств, попутно лишая вас и неуловимого, непонятного ощущения счастья. Хороший антидепрессант — отнюдь не средство для романтики. Лишь когда прием препаратов прекратится, к людям возвращается способность любить. Любовь, быть может, и болезнь, от которой нечаянно даже изобретено лекарство, но вот лечиться от нее редко кому хочется.