Вахта радистов продолжается. Сейчас у приемных аппаратов и телетайпов трое людей, остальные чистили снег. Сейчас пришли, гогочут в соседней комнате, пьют чай. Николай Дмитриевич Тюков переставил баян от стенки, взобрался на стул, возится со своим огородом. Клочком ваты опыляет цветы. К новогоднему празднику обещает большой урожай…
Антарктида, Мирный. 22 декабря 1963 г.
Опять самолет. Опять перегрузка. Опять при посадке долго решали, брать журналиста или не брать. Взяли. В самолете уступили самое лучшее место – могу, положив на колени листы, писать. Изрядно трясет, но мои заботы ничто рядом с заботами радиста Коли Соловьева. Он держит связь и ухитряется варить щи на газовой плитке. Кастрюли и чайник привинчены к потолку тонкими проволоками и потому супу не удается выпрыгнуть из кастрюли. Упоительный запах вареного лука уже дошел до кабины пилота. Он поручил штурвал второму пилоту и пробует ложкой варево. Гремят чашками и десять других пассажиров: радист уже постелил на столице вместо скатерти старую карту Антарктики.
Идет второй час полета. На этот раз летим по краю Антарктиды к западу от Мирного, Антарктида круто обрывается в море глыбами льда. Летим над самым обрывом. Слева – снега, справа – прибрежный лед с синими трещинами. Возле трещин тюлени. Никакого внимания на самолет. Дальше за льдом густая синева воды. Она все ближе подбирается к берегу.
В Антарктиде сейчас лето. Солнце. Стаи прилетевших с Севера птиц. Пингвины сели на яйца. Тюлени кормят детенышей. Люди спешат. Спешат, пока тепло, светло и редки метели.
В четвертый раз на этой неделе самолет поднимается в Мирном и берет курс на станцию «Молодежная». Сегодня в самолете – пилы, молотки, мешки с одеждой, переносный двигатель, мандолина, пес по кличке Механик и десять людей. Люди будут строить «Молодежную» и жить в «Молодежной». В прошлом году на антарктической карте поставил точку – в двух тысячах километров от Мирного выросло несколько домиков. Восемь человек провели в них зиму – присматривались к месту.
И чем сильнее в Мирном бушевала пурга, чем громче трещали крыши под толщей снега, тем чаще шли запросы на «Молодежную»: «Подходящее ли место для большой станции?»
А потом пошли споры: быть Мирному или не быть? Мирный построен семь лет назад. Но те, кто его строил, сегодня не узнали бы Мирного. Поселка не видно. Есть только снег. Огромный толщины снежный пласт поглотил поселок. В домики все труднее входить, в домиках душно, нарушаются коммуникации. Пробовали чистить поселок – пурга за сутки сводила на нет месячную работу тракторов и бульдозеров. Стали искать место для новой станции. Выбрали «Молодежную».
