Император Всероссийский Александр II Николаевич | страница 24
Михаил Христофорович Рейтерн. Конец 1870-х гг.
И пока в центре и на местах все бурлило и обсуждались многочисленные, порой довольно экзотические варианты реформы, сами крестьяне молча ждали – и это ожидание было пугающим. Чего они хотят? На что согласятся? В эпоху, когда не было ни выборов, ни социологических опросов, единственным надежным каналом коммуникации между правительством и низами обычно оказывался бунт. Но ведь целью реформ было как раз его избежать!
Чтобы почувствовать атмосферу тех лет и переживания Александра II, надо представить, какой колоссальный груз ответственности лег на его плечи. Конечно, он понимал, что неудачные реформы иногда разрушительнее застоя. Именно так случилось во Франции в конце XVIII века: запоздалая попытка преобразований окончательно расшатала ветхий старый режим, и он просто рухнул под натиском революции. Россия не должна повторить этот сценарий! – эта мысль постоянно всплывает в записках, статьях и письмах тех лет. Но для этого Романовым следует быть мудрее и дальновиднее Бурбонов: не стоит потакать ни помещичьему эгоизму, ни анархическим инстинктам крестьян. Власть должна быть сильной, и она должна стоять над интересами разных сословий и групп. Она должна быть общенациональной.
Освобождение крестьян (чтение манифеста). Художник Б. М. Кустодиев. 1909 г. Нижегородский художественный музей.
Именно такую идеологию и программу действий предложили Алекcандру II либеральные бюрократы. В основе ее лежала идея инициативного самодержавия: твердой и неограниченной власти, использующей весь свой вековой авторитет не для охранения существующего, а для глубоких прогрессивных реформ. Понятно, что эта программа показалась царю необычайно привлекательной, ведь она позволяла соединить, связать воедино прошедшее с будущим: не разрушая завещанное Александру II самодержавие, обновить его, сделать орудием прогресса и инструментом социальной справедливости. Кстати, сложилась эта программа еще в недрах николаевской бюрократической системы. В 1841 году в секретной записке «О крепостном состоянии в России» один из либеральных бюрократов, А. П. Заблоцкий-Десятовский, сформулировал основную ее идею предельно ясно и четко: «Одна только самодержавная власть в состоянии пролить новый источник жизни, обеспечив свободное и разумное развитие народной деятельности. Одна она в силах привести в исполнение идеи, связывающие поколения отжившие, исторические, с поколениями грядущими, направляя свои действия по вечным законам порядка и истины, хотя бы при осуществлении их она встретилась с болезненным ропотом какой-нибудь забытой, частной корысти». Под «частной корыстью», конечно, имелись в виду эгоистические интересы помещиков. Как оценивать эту фразу? С одной стороны, она вполне верноподданническая. С другой – довольно радикальная, можно сказать, революционная. При Николае I такие пассажи имели шанс появиться разве что в секретных записках. В царствование его сына они легли в основу правительственной политики. Вероятно, уже в тот момент, когда либеральным бюрократам удалось донести до самодержца суть своей программы, их победа в «крестьянском деле» была обеспечена. Александр II очень хорошо понял, что именно они являются в этом деле его союзниками. Но объявлять об этом он не стал. Почему?
