Миновал год по возвращении послов в Киев, и Владимир отправился с войском на греческий город Корсунь, лежавший неподалеку от нынешнего Севастополя, в Крыму. Корсунцы затворились в городе, и Владимир стал со своим войском по заливу, в расстоянии от города на один выстрел. Корсунцы защищались крепко, но так же крепко осаждал город Владимир и послал сказать гражданам: «Три года буду стоять, ежели вы не сдадитесь». Но эта угроза не действовала, и Владимир приказал воинам обвести город валом. Наконец один корсунянин Анастас пустил в русский лагерь стрелу с запискою, в которой советовал Владимиру перекопать на восточной стороне трубы, через которые вода проходила в город; по этому совету трубы были перекопаны, и город, томимый жаждою, сдался. Владимир, взявши Корсунь, послал в Царьград сказать тамошним императорам: «Выдайте за меня сестру свою Анну, а ежели не выдадите, то я и с вашим городом сделаю то же, что с Корсунем». Императоры через посольство отвечали Владимиру: «Ежели ты крестишься, то мы выдадим за тебя свою сестру, а ежели не крестишься, то не можем выдать». Владимир сказал посланным: «Скажите царям, что я крещусь, ибо узнал уже прежде о вашем законе и ваша вера мне полюбилась». По этому ответу Владимира греческие императоры Василий и Константин отправили в Корсунь свою сестру царевну Анну; по прибытии царевны у Владимира заболели глаза, так что он ничего не мог видеть; царевна посоветовала ему креститься, чтобы получить исцеление. Владимир послушал совета, крестился и получил исцеление, и за ним, видевши чудо, крестились и многие дружинники; потом Владимир вступил в брак с царевною. После чего, взявши царевну, Анастаса, корсунских священников, мощи св. Климента и Фива, церковные сосуды и иконы и возвративши Корсунь грекам, вместо мена за царевну, Владимир возвратился в Киев.
Возвратившись в Киев, Владимир немедленно велел уничтожить кумиры, которые побросать, которые рассечь, которые сжечь, а Перунов кумир приказал привязать к конскому хвосту и волочить с горы по Боричеву к реке и бить палками, а потом кинуть в Днепр, отталкивать от берега до порогов и за порогами бросить. Усердные язычники киевские взвыли, увидя такое поругание кумира Перунова; но, очевидно, таковых взвывателей было немного. И когда Владимир в тот же день послал глашатаев по городу кликать: «Ежели кто назавтра не придет к реке, богатый ли или убогий, нищий ли или работник, тот будет мне противен»; то народ с радостию принял такое приглашение, и люди говорили между собою: «Ежели бы это было не добро, то князь и бояре не приняли бы сего». И на другой день утром, когда Владимир со священниками вышел к реке, то уже там собралось бесчисленное множество народа: иные стояли в воде по шею, другие по грудь, дети около берега, а младенцев держали взрослые на руках; священники начали читать молитвы и совершать крещение, и люди, принявши крещение, спокойно разошлись по домам. Воротился домой и князь после такого небесного торжества, и дал позволение строить христианские церкви на тех местах, где прежде стояли кумиры языческие, и поставил на холме Перуновом церковь Св. Василия; потом Владимир разослал своих верных мужей и священников по другим русским городам и селам, чтобы ставили церкви и приводили людей к крещению. А между тем для успешнейшего утверждения христианства в народе он повелел брать детей из значительных семейств и отдавать в книжное научение, чтобы на будущее время иметь из русских людей способных к принятию священства и вообще чтобы новая вера имела между русскими своих хорошо обученных и сведущих людей.
