. В свете того, что наиболее рьяные норманисты категорически отвергают достоверность Иоакимовской летописи, показательно мнение А. Н. Кирпичникова, который хоть и разделяет многие из догм данной гипотезы, однако долгое время сам археологически изучал древности Северной Руси: «Ладожская археология подтвердила реальные основы летописного “Сказания о призвании варягов”, а также сообщения Иоакимовской летописи о существовании на севере Руси доваряжского “великого города”, который с большой долей вероятности можно идентифицировать с Ладогой»
[228]. Однако если в основе Иоакимовской летописи действительно лежал древний текст, достаточно точно описывавший события X в., то нет ничего невозможного в том, что и содержащаяся в данной летописи информация о предшествовавшем столетии также восходит к этому древнему тексту. Если автором этого текста действительно был первый еписком Новгорода Иоаким либо близкое к нему лицо, то нет ничего удивительного в его хорошей осведомленности о ранней истории этого города.
Некоторые факты подтверждают достоверность Иоакимовской летописи применительно и к IX в. В книге «Одиссея варяжской Руси» мною было показано, что на территории современной Прибалтики по соседству с куршами находилась самая ранняя на Балтийском море Русь, с которой датчане воевали еще до нашей эры. Распространение в Средневековье в этом регионе подвесок со знаками Рюриковичей позволяет предположить, что какая-то боковая ветвь королей Прибалтийской Руси осталась там после того, как основная их ветвь переселилась в Северную Германию. Спустя столетия после описываемых событий Адам Бременский в XI в. вновь фиксирует тесные религиозные связи русских, которых он именует греками по причине принятия христианства из Греции, именно с этим же регионом: «В глубине (моря) есть и другие (острова), которые подчиняются власти шведов. Самым большим из них, пожалуй, является Курланд, который имеет восемь дней пути. (Там обитает) очень жестокое племя, которого все избегают из-за его склонности к чрезмерному почитанию идолов. Там очень много золота, великолепные кони. Во всех домах – полно волхвов, авгуров и некромантов, (которые даже ходят в монашеских одеждах). За оракулами туда обращаются со всего света, особенно испанцы и греки»[229]. Весьма показательно, что именно после посольства в Зимеголы новгородскому старейшине снится вещий сон, на основании которого он и дает своим соплеменникам совет приглашать на княжение сыновей своей средней дочери. Весьма вероятно, что именно «весчуны» Прибалтийской Руси, граничащей с куршами, и подсказали Гостомыслу, кого именно из рода их правителей следует призывать восточным славянам. Символика его сна будет подробно рассмотрена далее, а пока лишь отметим, что образ присутствовавшего в нем мирового древа, как показали археологические исследования новгородских сопок, действительно играл значимую роль в представлениях ильменских словен той эпохи.
