.
Как отмечает советский журналист-международник А.Шальнев, «победоносная армия герцога Веллингтона, участвовавшая в разгроме войск Наполеона при Ватерлоо, наполовину состояла из ирландцев»[36]. Сам «железный герцог» Артур Уэлсли Веллингтон был ирландцем, были ирландцами Бернард Шоу, Оскар Уайльд, Эдмунд Бёрк, Джонатан Свифт и многие другие выдающиеся деятели политики и культуры. К сожалению, не часто удается услышать упоминание этих фактов от представителей современной английской интеллектуальной и политической элиты. Характерно, что ирландцы сыграли выдающуюся роль в организации политической и религиозной жизни также и в США. «Ирландское господство в политическом хозяйстве больших городов – Нью-Йорка, Бостона, Чикаго, Буффало, Милуоки – к началу XX века уже вошло в легенду, и вместе с политическим контролем ирландцы получили возможность назначать членов своей общины на должности в полицейских департаментах и городских бюрократиях, что и обеспечивало значительный процент ирландской занятости в Америке… Большую часть энергии ирландцы тратили на американскую католическую церковь, многие годы находившуюся под руководством именно ирландских священников»[37].
Даже своими названиями главные английские партии обязаны шотландцам и ирландцам. Прозвище «тори» было присвоено английской консервативной партии, пошедшей от роялистов, которых их враги обвиняли в сочувствии ирландскому мятежу. После подавления англичанами ирландского мятежа от боеспособных ирландцев остались лишь отряды партизан, скрывавшиеся по непроходимым лесам и болотам. Этих партизан и звали tories (от ирландского toriudhe). В свою очередь, название английской либеральной партии, виги, связано с виггаморами (Whiggamores – западные горцы, господствовавшие на западе Шотландии), с которыми Кромвель вступил в соглашение в 1648 г., после второй гражданской войны, и поставил их во главе шотландского управления.
Важно подчеркнуть, что на Британские острова не ступала нога оккупанта с 1066 г.[38] (не считая немногочисленных французских экспедиционных корпусов), а современная конфигурация политической власти в Англии не менялась на протяжении последних 350 лет – со времени падения протектората Оливера Кромвеля. В частности, именно поэтому прогрессивные идеи реформирования, направленные на изменение политического устройства или социальную трансформацию общества, традиционно занимали незначительное пространство в умственном движении Англии.
