Лавиния ответила на вопрос Рода, раньше, чем он задал его. Она была очень чувствительной девушкой.
— Мы не знаем, что сделает Очсек дальше. Он умеет уничтожать людей с той же легкостью, как животных. Я не хочу вызвать помощь, пока вокруг тебя друзья.
Род выдавливал слова. Казалось, ему не хватает дыхания.
— Откуда ты узнала, что это — он?
— Я видела его лицо… я «слишала», когда заглянула в мозг птице. Я чувствовала как Хоугхтон Сум каким-то странным способом разговаривал с птицей. Я видела твое мертвое тело глазами птицы и чувствовала волну любви и одобрения, счастья и радости, которая прокатилась через сознание птицы, когда работа была закончена. Я думаю, этот человек — зло, зло!
— А ты сама знаешь его?
— А какая девушка в округе его не знает? Он — гадкий человек. Он испорчен с детства, с того момента как узнал, что ему суждена короткая жизнь. Для него нет границ. Люди пожалели его и решили, что он сможет выполнять работу Поч. Сека. Если бы спросили меня, я послала бы его в Хихикающую Комнату давным-давно! — лицо Лавинии стало пурпурным от гнева. Выражение у нее было таким, что, обычно спокойная и веселая, она была сама на себя не похожа. Род удивился, откуда такая глубокая ненависть могла появиться у нее.
— Почему ты ненавидишь его?
— Потому что это — он.
— Что он такого сделал?
— Он смотрел на меня, — ответила девушка. — Он смотрел на меня так, как девушкам не нравится. Потом он заполз в мой мозг, пытался показать мне все непристойное, грязное, бесполезное, которое хотел сделать.
— Но он же не сделал ничего?.. — спросил Род.
— Да, — фыркнула она. — Руками он ничего не делал. Я не могла заявить на него. Но теперь-то я заявлю. Теперь он стал делать то, о чем «гаварил» мне.
— Ты можешь заявить и об остальном, — сказал Род, пытаясь говорить, но тем не менее втайне радуясь, что он не единственный враг Очсека.
— Нет, я не смогу, — сказала Лавиния. Ее лицо пылало от ярости, растворенной в горе. Горе было более глубоким и более реальным, чем ярость. Впервые Род ощутил интерес к Лавинии. Что же могло случиться с ней?
Девушка посмотрела на него и заговорила, повернувшись к мертвой птице.
— Хоугхтон Сум самый противный человек из всех, кого я знаю. Надеюсь, он умрет. Он никогда не избавится от своего гнилого детства. Постаревший, противный мальчишка — враг людей. Мы никогда не знали, каким он может быть. И если бы ты, Род сто пятьдесят первый, немного отвлекся от своих проблем, то помнил бы, кто я такая.
