— Зачем? — вяло удивился Мальгин, потом подобрался. — Кибернетики? Сделали перевод?
— Нет, нас ждет Ромашин. — Мальгин расслабился.
— Я-то думал… не пойду, иди один.
— Неудобно, просили прийти обоих, хотя и мне непонятно, зачем мы им понадобились.
— Значит, узнали что-то о Маате… или о «черном человеке», крестнике Даниила. Но с другой стороны, могли бы об этом сообщить по видео.
— Гадать положено на кофейной гуще. Поехали, времени в обрез. Кого возьмешь в ПР-группу вместо Хана?
— Зарембу, наверное. Хотя могу и тебя.
Таланов сделал неопределенный жест, словно сомневался в правильности решения хирурга, аккуратно подровнял стопку голубоватых листков, вставая, постучал по ним пальцем:
— Есть кое-какие любопытные данные по информационным шокам, придем обратно — почитаешь. Этим данным лет двести.
По дороге к метро зашли к Стобецкому. Все члены операционной бригады были уже здесь. Карой выглядела, как и всегда, уверенной в себе и подчеркнуто спокойной, однако на взгляд Мальгина ответила, виновато сморщив нос. Внимательный Джума заметил их короткую дуэль взглядов, но никак не прореагировал.
Заремба с эмканом на голове о чем-то спорил со Стобецким, не замечая вошедших. Он по собственной воле снова дежурил у пульта реанимакамеры ночью и тем не менее был свеж и деятелен.
— Клим, скажи ему, — обратился он за помощью к Мальгину, когда тот поздоровался. — Пси-балет сейчас моден, как ни одно из направлений модернкультуры, во всяком случае, сенсмути и саундай[31] до него далеко, как по психоэмоциональному насыщению, так и по силе восприятия. Спорит, а не назвал ни одной конкретной вещи. А «Балладу о вересковом меде» видели?
Мальгин не признавал ценности так называемых элитарных видов искусства, восприятие которых требует специальных познаний и навыков, поэтому он промолчал, хотя «Балладу» в свое время смотрел. Вместе с Купавой.
Перебросившись парой фраз с Каминским и Стобецким — разговаривать, собственно, было не о чем, постоянная компьютерная связь позволяла обходиться минимумом слов, распространяя известия практически мгновенно и всем сразу, — директор института и заведующий отделением нейропроблем проследовали к метро и в одиннадцать ровно вошли в кабинет Ромашина.
Начальник отдела безопасности был не один, в его кабинете медиков ждали еще двое незнакомцев в стандартных кокосах: полусонный на вид толстяк и худощавый брюнет с орлиным носом и щеточкой усов.
— Садитесь, пожалуйста. — Ромашин перевел свой стол-пульт в режим автоответа и по очереди посмотрел на приглашенных. — Вы люди опытные, битые, как говорят, и нет смысла подготавливать вас к тому, что сейчас услышите. Разговор пойдет о вашем пациенте Шаламове, ради которого наша служба пошла на некоторые неординарные меры.
