— И?
— А может, не поэтому. Не знаю.
Ингустин обхватил пальцами свой острый подбородок, пытаясь его еще больше оттянуть вниз. Вообще давно замечено: во время глубоких и серьезных дум все побочно совершают какие-то несуразные действия: кто теребит нос, кто накручивает волосы на кончики пальцев, кто топчет ни в чем не повинную траву.
— Хан, я попытаюсь мыслить прямолинейно: если Астемида — причина всех твоих треволнений, то с ней и поговори. Авось чего разъяснит.
Ханниол оживился, показалось даже, что его рыжая шевелюра чуть ярче вспыхнула в отблесках свечей.
— Разумно. Вот прямо сейчас пойду и с ней поговорю.
— Иди… — последовало небрежное пожатие плечами.
— Нет, правда! Иду!
Хижина Астемиды ничем особым не отличалась, разве что чуть прогнувшаяся крыша придавала ее жилищу ощущение вечной попытки взлета, оно словно присело для дальнейшего прыжка вверх. Да нет, на самом деле все просто: некоторые бревна подгнили, деформировались, Исмирал уже давно бы напилил новые, если б целыми днями не был занят своей непутевой ракетой… ну, или гениальным изобретением — тут с какой позиции поглядеть. Впрочем, эта хижина, равно как и остальные, простоит еще уйму времени, а легкая кривизна лишь придает ей шарм старины. Окошко с приветливо распахнутыми ставнями еще издали приглашало гостей. Зачем эти ставни? Они все равно никогда не закрывались.
На стук вышла хозяйка и удивленно вскинула брови:
— Чем обрадуешь? — наверняка она рассчитывала увидеть кого-то другого.
Ханниол затушевался, даже для Ингустина подобрать нужные слова оказалось проблемой, а для нее и подавно. Она стояла вся из себя безупречная: с правильными чертами лица, с интрижкой в глазах, а этот вздернутый носик… Ханниол почувствовал, что снова поддается неведомому наваждению, внутри забурлило, и как будто день стал чуточку светлее себя самого. Проклятье, да что же это?!
— Асти…
— Асти, Асти! Если хватит мужества договорить до конца, тогда — Астемида. Будем снова знакомы?
Она издевается? А-а… просто шутит. Почему же так необычно приятен ее голос?
— Мои слова покажутся странными, но ты на меня непонятным образом действуешь! Скажи — как?
— Что?! — Астемида перестала крутить в руках косу и перекинула ее через плечо. — Да я тебя даже не ударила ни разу. Никогда. Ты вообще о чем?
В ее глаза он не мог смотреть даже пары секунд, оказывается, на янтарный цвет ее зрачков у него тоже аллергия, и медленное схождение с ума — симптомы этой аллергии.
