– А вот и мой замок слоновой кости, – Иосиф со смехом указал на самый высокий этаж. – Если оттуда свалиться, то точно, костей не соберешь.
Все учителя литературы задрали головы, а Анна Петровна даже приоткрыла рот от восхищения.
Сверху, под самым шпилем, на фронтоне возвышались мощные статуи мужчины и женщины, похожие на парящих греческих богов. Скульптуры поменьше украшали и отлеты здания – левый и правый. А еще на величественном фасаде были выпуклые картины, которые, как она позже узнала, называются «барельефы». Мужчины и женщины на этих картинах тоже были прекрасны, точно боги. Рядом с ними подросшие ангелы дудели в длинные трубы, и все это великолепие венчали знамена и розы.
– Анька, чего зазевалась? – окликнула ей однокурсница. – Давай двигай кони, а то водка согреется!
Дружный смех бывших товарок вернул Анну Петровну в реальность. Она покраснела.
– Да что же вы все о спиртном? – пробормотала она. – Посмотрите, какие великие люди жили в этом доме!
– Слушай, давай ты потом все изучишь, – взял ее под локоток хозяин торжества и легонько подтолкнул ее наверх по ступеням.
Парадный подъезд украшали доски черного гранита. Аннушка мельком успела разглядеть фамилию одной балерины, своей тезки. От волнения у нее закружилась голова, и она чуть не рухнула на своего спутника, точно подстреленный лебедь. Он так и протащил ее сквозь стеклянные вертящиеся двери.
– Все свои, семь человек, – бросил Гофман охраннику, и они всей веселой компанией набились в зеркальный скоростной лифт.
Поэт жил у самых облаков.
Аннушка вздохнула, вспоминая, что было потом: как они вышли из чудесного лифта, как хозяин поднебесной квартиры распахнул перед ними необыкновенную дверь, и перед ними открылась волшебная панорама сказочного города.
– Это что, все твое? – пролепетала Анна Петровна.
– Ну да, – с абсолютным спокойствие произнес Иосиф. – Проходи, там должны быть тапочки.
Остальные шестеро русалок вели себя не так скованно. Они сразу сообразили, где ванная, где кухня и где взять рюмки.
– Так это, и правда, все твое? – повторила завороженная Аннушка, обводя взглядом просторный холл с четырьмя дубовыми дверями.
– Ну да, – спокойно сказал Иосиф. – Квартиру дали еще прадеду. Он в когда-то в органах служил. Был там был большой шишкой.
– Осик, где ножи! – закричали из кухни.
– Сейчас покажу, – недовольно крикнул он.
– А твои родители? Они живы? – с испугом спросила Аннушка.
– Да живы, куда они денутся, – ответил Иосиф, расчесывая перед зеркалом свои ангельские локоны. – В Израиле уже пять лет. Меня тут оставили за хозяйством приглядывать.
