– Правую, ту самую, под кожу которой попал зуб Джозефа Ханны.
В ответ Дракс лишь небрежно качает головой.
– Это всего лишь царапина, – отвечает он. – На мне все заживает быстро, как на собаке. Но, понимаете, я до сих пор не могу взять в толк, как зуб попал туда. Я просто не могу этого объяснить.
– То есть вы хотите сказать, что не испытываете угрызений совести? Или чувства вины за то, что сделали?
От изумления у Дракса отваливается челюсть. Он морщит нос и презрительно фыркает.
– Вы, похоже, полагали, что я собирался убить вас там, в каюте? – спрашивает он. – Вдребезги разнести вам череп, как я обошелся с Браунли. Неужели вы действительно так думали?
– А разве вы собирались сотворить что-либо иное?
– Я не планирую свои поступки заранее. Я, видите ли, склонен к действию, а не к долгим размышлениям. И еще я всего лишь следую своим наклонностям.
– Следовательно, вы начисто лишены совести и моральных принципов?
– Смотрите: сначала случается одно, потом за ним следует другое. Почему первое должно быть важнее второго? Или почему второе имеет большее значение, чем третье? Ну-ка, ответьте мне.
– Потому что каждое действие самостоятельно и независимо, и одни из них – хороши, а другие – дурны.
Дракс вновь презрительно фыркает и почесывается.
– Это всего лишь слова. Если меня повесят, то только потому, что они могут и хотят этого. И они будут следовать своим наклонностям точно так же, как я – своим.
– Следовательно, вы не признаете никаких авторитетов, ошибочности или правильности суждений, кроме своих собственных?
Дракс пожимает плечами и обнажает зубы в некоем подобии улыбки.
– Такие люди, как вы, задают подобные вопросы, чтобы испытать чувство удовлетворения, – говорит он. – Чтобы почувствовать себя умнее или чище остальных. Хотя на самом деле это не так.
– Вы действительно считаете, что мы все похожи на вас? Но разве такое возможно? По-вашему, я – такой же убийца, как и вы? Вы в этом меня обвиняете?
– Я был свидетелем достаточного количества убийств, чтобы заподозрить, что я – не единственный, кто совершает их. Я – такой же человек, как и все остальные, с поправкой в ту или иную сторону.
Самнер качает головой.
– Нет, – говорит он. – С этим я никогда не соглашусь.
– Вы делаете приятное себе, а я – себе. Вы принимаете то, что устраивает вас, и отвергаете обратное. Так что закон – всего лишь название тому, что предпочитают люди определенного склада.
Самнер вдруг чувствует, как глазные яблоки у него начинают болеть, а к горлу подкатывает тошнота. Разговаривать с Драксом – все равно что кричать в темноту и ожидать, что она ответит вам тем же.
