Хатчинс молча наблюдал за этими приготовлениями. Потом он что-то зашептал, согнул в локте правую руку, показывая бицепсы, и потянулся к железному пруту. Повел понял его. Действительно, у этого американца больше сил, его не пытали и не мучили. Он передал Вильяму армяк, снова достал сажи из фонаря и намазал ею лицо Хатчинса.
Американец открыл дверь. Часовой с автоматом на груди отступил в сторону. Вильям шагнул в темноту, потушив фонарь, и, услышав, как стукнул засов, повернулся и кинулся на гитлеровца.
А еще через минуту Кудрин и Хатчинс перелезли через плетень и бросились в огороды.
Павел напрягал все оставшиеся в нем силы. Он бежал и чувствовал, как каждый шаг отдается в теле тупой болью. Вглядываясь в темноту, Кудрин пытался различить впереди лес. Павел знал, что ближайший путь к своим через топкое болото, примыкающее к лесу со стороны Старого брода.
Недалеко от болота беглецы наткнулись на вражеский секрет. Из замаскированного окопа крикнули:
— Хальт!
Вильям дал очередь из трофейного автомата. В ответ из окопа вырвалась огненная струйка трассирующих пуль. Хатчинс остановился, еще раз полоснул по окопу и упал. Кудрин залег в тот момент, когда слева, где в болото упирался передний край вражеской обороны, взметнулись ракеты.
Яркий свет, загоревшийся в небе, озарил опушку леса, болото и прилегающее к нему незасеянное поле. Ракеты, шипя и потрескивая, роняя горячие брызги, описывали в небе дугу и падали. Из-за болота застрочили пулеметы, донесся хлопок минометного выстрела. Павел с радостно бьющимся сердцем прислушивался. Это стреляли свои.
Вскоре наступила тишина. Гитлеровцы перестали бросать ракеты. Нужно было пробираться вперед, так как к уничтоженному немецкому секрету вот-вот могли прийти вражеские солдаты.
Вильям Хатчинс лежал неподвижно. Кудрин подполз к нему и тронул за плечо. Вильям не пошевелился. Павел поспешно расстегнул его куртку и приник ухом к сердцу…
Хатчинс был жив. Время шло. Павел, преодолевая слабость, опустился на колени, приподнял Хатчинса и подставил под него свои плечи. С тяжелой ношей на плечах он, с трудом переставляя ноги, пошел к болоту. Земля качалась под ним. Ему казалось, что она то справа, то слева вдруг поднимается к черному небу и удержаться на ней трудно, как на круто наклоненной доске.
Один раз земля качнулась так сильно, что Кудрин упал. У него еле хватило сил, чтобы выбраться из-под тяжелого безжизненного Хатчинса.
Передохнув, Кудрин снова поднялся. Но взвалить сержанта на плечи уже не смог. Тогда Павел взял Хатчинса под мышки и, пятясь, поволок за собой.
